К познанию Урала. Вторая жизнь

Мы возвращались от Ермакова камня на реку Сылвицу. Рудничная дорога шла по берегу Чусовой, пробираясь под утёсами Антонова камня. В XIX веке на гриве камня кипела работа в Ермаковском руднике. Лопаты и кирки, ломы и гребки, поддиры, буры неустанно крошили рудное тело.

Тяжёлой была работа на руднике, где каждый получал задание по выработке породы. Н.Б. Бакланов называет дневные нормы для рудников Лысьвенского завода к середине XIX века:
— Кайловщик должен добыть 144 куб. четвертей твёрдой породы, если мягкой – то 216.
— Катальщик на тачке должен на расстояние до 20 саженей протащить 10 тачек (в каждой — 3 пуда).
— Катальщик на тележке по рельсам должен прокатить 300 тачек (900 пудов).
— Воротовые должны на четырёх человек поднять 280 пудов, или каждому 70 бадей на высоту до 5 саженей.

Представляю, вот приписали меня к руднику катальщиком по рельсам. При 12-часовом рабочем дне мне нужно ежечасно прокатить 25 тележек на расстояние 20 саженей (примерно 43 метра) туда и обратно. Чтоб заработать 10 минут отдыха, нужно толкать трёхпудовую тележку со скоростью 3 км/час. И так – час за часом, день за днём…
Урал – особый край, где крестьян приписывали к заводам да не спрашивали.

Начало уральских заводов

К концу XVII века на Урале уже дымили заводики с сыродутными печами. В октябре 1701 года Каменский завод выдал первый чугун из новой домны. Горные заводы послужили началом уральской цивилизации.
Иногда их строило государство, а заводчику доставалось готовое. В 1703 году Петр Первый передал Невьянский завод из казны Никите Антуфьеву, Демидову сыну. И в придачу — более 1600 душ крестьянских!

Правила жизни для «страны горных заводов» были прописаны в Берг-Привилегии. Петр I в декабре 1719 года объявил в ней первым пунктом:
«Соизволяется всем, и каждому дается воля, какого б чина и достоинства ни был, во всех местах, как на собственных, так и на чужих землях искать, плавить, варить и чистить всякие металлы… к чему каждый толико промышленников принять может, колико тот завод и к тому надобное иждивение востребует».

Во главе этой «страны» была Берг-Коллегия. В.Н. Татищев стал Екатеринбургским Главным командиром. Петров посланник должен был «в Сибирской губернии на Кунгуре и в прочих местах, где обыщутся удобные места, построить заводы и из руд серебро и медь плавить».
Как управлять «страной» внутри России? Заводская страна управлялась Горной, Земской и Судебной канцеляриями, и не зависела от губернских чиновников. Главный командир имел губернаторские полномочия.

Что значили для России наши заводы с одной-двумя домнами?
Россия боролась со Швецией за выход к Балтийскому морю и нуждалась в оружии. Северная война закончилась только к 1721 году.
13 февраля 1724 года Татищев представил царю доклад о выборе шведской либо саксонской горных систем. Рука Петра на докладе начертала резолюцию: «Саксонский манир оставить».

На «горную страну» была надежда в судьбоносный 1812-ый год. Уральский краевед В.В. Киреев нашёл в архивах задание: «На 1812 год … указывалось изготовить … Кусье-Александровскому (заводу) — 247 пудов ядер, 1300 бомб, 90 – картечи, Бисерскому и Лысьвенскому заводам — 1398 пудов 27 фунтов ядер, 2605 – бомб, 1050 – гранат, 5510 пудов 6 фунтов картечи».
Опорный край державы – не просто слова!

Для устройства завода на Урале искали речку, которая имела бы достаточный для производства поток воды. Желательно, чтобы рядом была годная для сплава продукции река. А главное – поблизости должна быть руда.

Заводские рудники

Уральским заводам в прошлых веках приходилось разрабатывать множество мелких и бедных рудников, чтобы обеспечить себя рудой. Таким был и Ермаковский рудник.

Путешествуя к нему от бывшей деревни Коноваловки, мы шли прямо по границе губерний. В походах по Чусовой можно оказаться на границе, и не раз. Наша экспедиция достигла северных очертаний Свердловской области.

От устья Сылвицы мы шли к бойцу Ермаку по свердловскому берегу Реки Теснин, напротив нас был берег пермский. В областных границах отразилось прежнее деление земель — с одной стороны, между казённой Гороблагодатской дачей и, с другой стороны, заводами Строгановых, Шаховских и Шуваловых. Что там заводчики делили с казной?

В тех местах, по данным краеведа В.В. Киреева, старые рудники располагались на притоках Чусовой — от устья реки Чизмы до реки Вороновки. Они были устроены в 1770-х годах.

По именам притоков названы рудники Чизменский, Кумышанский, Бетькинский и Вороновский. По именам бойцов названы Горчаковский, Кумышанский, Четырехбратний и Молоковский рудники. Одним из первых был рудник Серячок, названный по цвету руды (он же Ситниковский).

В 1780-х годах копчиковские вогулы нашли железную руду близ камня Ермак. На левом берегу Чусовой был Мокрый рудник. Вторая залежь бурого железняка найдена на другом берегу, в гриве Антонова камня у верховьев речки Ермаковки.

Места были в лесной даче казённого Серебрянского завода. Однако о руде вогулы объявили княгине Шаховской, дочери барона А.Г. Строганова. Руда с упомянутых рудников возилась на Кусье-Александровский и Бисерский заводы княгини Варвары Александровны.

Лесные дачи

Кроме руды, заводам требовалось много леса. Для них отводили лесные дачи для углежжения. Заготовка угля начиналась с «куренной»: с конца марта до начала июня готовили дрова для выжига угля. С исхода августа до октября делали «складку» дров в «кучи», затем в кучах выжигали уголь по особой технологии. Зимой, с начала декабря до начала марта, уголь вывозили из куреней в завод.

Помимо выжига угля, лес шёл на постройку барок и коломенок, сплавлялся на Каму «глухарями». Глухар — самодельная баржа для сплава леса на языке коми-пермяков.

В декабре 1781 года границы лесных дач утвердили для казённых Гороблагодатских заводов. Считалось, что Серебрянскому заводу хватит леса на тысячу с лишним лет. Туринскому заводу отвели дач на 586 лет работы, Кушвинскому заводу — на 227 лет, а Баранчинскому — на 182 года.
Далеко-то как смотрели! Да не высмотрели, на месте лесных дач объявилась железная руда.

К поиску новых рудников приложил усилия А.Ф. Дерябин, главный начальник Гороблагодатских, Пермских и Камских горных начальств. С 1801 года Андрей Фёдорович принялся за перестройку горного дела. Он приглашал мастеров, модернизировал фабрики новыми паровыми машинами.

В 1804 году Дерябин пишет в правительство записку с предложениями о новациях. Его приглашают в Петербург для участия в комитете по реформе Горного ведомства. Саксонский манир устарел. Проект Горного Положения изложил обер-берггауптман 5 класса Дерябин, написав труд «Историческое описание горных дел в России». Так появился Особый устав в Своде Законов «горной страны».

В результате пермский берг-инспектор П.Е. Томилов заново осмотрел Гороблагодатские заводы. Срок жизни Серебрянскому заводу сократили до 91 года, Туринскому – до 104 лет с половиной, Кушвинскому определили 94 с половиной года, Баранчинскому дали леса на 22 года 7 месяцев работы. Границы лесов вдруг изменили. Зачем?

Всё ясно, как божий день. От казённых дач с 1818 по 1835 год попросту отрезали лесов на две тысячи квадратных верст! Леса понадобились не только государевым крестьянам и Верхотурскому уезду.

В 1818 году граф Строганов претендовал на леса в бассейне Чусовой. В том числе он начал тяжбу за Ермаковские рудники с княгиней Шаховской. Через пятнадцать лет рудники вернули в казну, бурый железняк на Ермаковке оказался бедным.

В 1833 году часть лесов вместе с новыми рудниками отошли Кыновскому заводу графа Строганова. Немалую толику казённых дач за пару лет прибрали Демидовы, князья Голицыны и княгиня ди Бутера. Заводчикам новые порядки помогли.

Роковая вдова

И где же при разделке государева леса были Шуваловы-Шаховские? Неужто проворонили? Нет. Варвара Петровна Бутера ди Радали, она же Шувалова-де-Полье, и есть урожденная княжна Шаховская. Внучку той самой княгини Шаховской назвали так же – Варварой.

Варвара Петровна родилась в 1796 году и в 20 лет вышла замуж за графа Павла Андреевича Шувалова. В 1823 году она осталась вдовой. В том же году скончалась её именитая бабушка, оставив внучке в наследство заводы Лысьвенского округа, соляные промыслы и вотчины в Пермской губернии.

Графиня Шувалова через три года снова вышла замуж. На этот раз избранником Варвары Петровны стал француз Адольф Полье. Он отправился в имение супруги, и на Бисерском заводе в 1829 году открыл первое в России месторождение алмазов.

Его работы по минералогии удостоились похвалы самого Александра фон Гумбольдта. Замечательный рисовальщик, Адольф запечатлел виды Урала и Сибири. В том же году граф Полье был пожалован в церемониймейстеры Высочайшего двора.

Наверняка граф проезжал по рудничной дороге мимо Антонова камня, направляясь в имение с Ермаковских рудников. Совпадение или нет, но муж графини получил русское имя Адольф… Антонович!

Хотя на родном языке его полное имя иное — Pierre-Amedee-Clarles-Çuillaume-Adolphe Polier. Может, некий Онтонко, приказчик рудника за камнем, был ему крестным отцом?

В 1830 году умер и Адольф Антонович. Роковая вдова через четыре года вышла замуж за Неаполитанского посланника, князя Георгия Вильдинга ди Бутера. Так она стала княгиней Бутера ди Радали. По жуткой традиции, в 1841 году князь умирает, опять оставив княгиню вдовой.

Дорога на Сылвицу

Мы выбрались на левый берег Сылвицы и очутились в зарослях папоротника. Оттуда я заметил странную стену на другом берегу. Куски наломанной породы были свалены здесь очень давно.

Они покрылись толстым слоем мха и украсились лишайниками. Куча породы ярко выделялась на фоне сумрачного леса под Сылвицким камнем.

Возможно, здесь было временное сооружение Усть-Сылвицкого завода? Например, фундамент под паровые лебёдки для вытаскивания леса к Сылвице. Возможно, сюда свозили добытый плиточный камень для дробления и сортировки.

Из похожих камней выстроены опоры моста Журавского, стены коноваловских цехов. Некоторые камни были расколоты в идеально плоские плитки. Либо таким образом укрепляли берег, тогда для чего?

Александр Шатрабаев упоминает о пустяке на Ермаковском руднике. Так называли пустую породу: «Пустяк доставлялся гужом на заболоченную часть спускающейся до Сылвицы дороги или шёл на укрепление взвоза к реке».

Значит, с рудника была дорога через лес к горной речке. Интересно!
Мы вышли на середину реки. В этом месте Сылвица разделяется на рукава.
И вот, удача! За речкой в лесу просматривалась старая дорога на Ермаковский рудник…

Ожидание второй жизни

«Манир» уральских заводов вновь устарел. В горной стране наступил упадок. Частные заводы останавливались, хоть и пытались их модернизировать. Вот примеры:

Граф Сергей Строганов в декабре 1890 года выкупил Староуткинский завод. Через шесть лет там была пущена в строй новая домна. Она давала 2000 пудов чугуна в сутки. Однако к 1907 году завод прекратил выпуск железа, в т.ч. мелкосортного.
На Кыновском заводе к 1902 году граф внедрил пудлингование — новую технологию переделки чугуна. Кын-Завод дотянул до мая 1911 года и закрылся.

Доменные заводы с годовым природным циклом, кричным производством железа на древесном угле не смогли конкурировать с новыми заводами Юга России. Донецкое железо было значительно дешевле по себестоимости. Донбасс, богатый доступным каменным углём, обеспечивал современную технологию с мартеновской варкой стали.

Это понимал Дмитрий Иванович Менделеев, в 1888 году посетивший Донецкий кряж. Положения его доклада правительству вошли в статьи с заглавием «Будущая сила, покоящаяся на берегах Донца».

В 1899 году выдающийся русский учёный был командирован на уральские заводы. Требовалось найти пути их развития к началу ХХ века, выходы из промышленного кризиса.

Менделеева волновала судьба горных заводов. Им срочно нужна была вторая жизнь! Квалифицированные рабочие и служащие разъезжались с умирающих заводов, кто куда. Оставшиеся заводчане вступали в мелкие производственные артели, либо пытались вести сельское хозяйство на небогатых почвах Урала.
До глубочайших потрясений России оставались считанные лета.

Менделеев на Урале

Менделеев в Уральской экспедиции 1899 года собирал материал и готовил труды «Учение о промышленности» и «К познанию России«.
К познанию России, вдумайтесь – вот сверхзадача!

Д.И. Менделеев выехал 8 июня из Санкт-Петербурга на Урал и проследовал по пути: Пермь — Кизел — Чусовая — Кушва — гора Благодать — Нижний Тагил — гора Высокая — Екатеринбург – Тюмень. Из Тюмени он пароходом направляется в Тобольск и обратно. Затем учёный возвращается в Екатеринбург.

Он посещает Билимбай, Верхний Уфалей и Кыштым. Уже тогда Дмитрий Иванович чувствовал себя плохо, после Кыштыма у него «идёт горлом кровь», и он делает остановку в Златоусте, чтобы «вновь пуститься на заводы»…

Дмитрий Иванович придавал промышленности Урала ведущее значение для подъёма России! В докладной записке на имя С. Ю. Витте он пишет: «Воздействие России на весь запад Сибири и на степной центр Азии может и должно совершаться при посредстве Уральского края».

Учёный видел причину стагнации промышленности Урала в том, что «там действуют почти нацело одни крупные предприниматели, всё и вся захватившие для себя одних». «Сверх крупных, много мелких предприятий» должны получать поддержку для развития – вот его рецепт!

По признанию Менделеева, высказанное мнение ему стоило «много труда и неприятностей». Касательно губернских властей на Урале он считал, что они мешают появлению малых предприятий, а «истинное развитие промышленности немыслимо без свободного соревнования мелких и средних заводчиков с крупными».

И сейчас предложения Д.И. Менделеева современны. Ведь крупные заводы еле дышат, а многие небольшие производственные предприятия попросту прекратили существование. От былой промышленной мощи в эпоху СССР мало что осталось. Что осталось – поддерживается оборонзаказом.

Менделеев посетил в ходе экспедиции более 40 предприятий. Особенно он интересовался казёнными – и потому пробыл в Кушве целых пять дней.

«С большим любопытством Дмитрий Иванович взирал на этот знаменитый холм» – пишет о визите учёного на гору Благодать биограф Менделеева, историк Валентин Стариков.

В итоге для снабжения лесом и углём Кушвинского и Баранчинского завода в 1900 году был составлен проект Усть-Сылвицкого лесопильного завода. Коноваловку ждала стройка и железная дорога до Кушвы. Уголь хотели выжигать в печах непрерывного действия, с безвоздушным переугливанием.

В ходе инспекции дождался учёного гостя и Ермаковский рудник. Он тоже ждал возрождения, его запасы руды в 50 млн. пудов были заново разведаны.

После посещения Нижне-Тагильска и горы Высокой Дмитрий Иванович с удивлением отметил: «Нижне-Тагильск — целый город, 32 тысячи жителей, с широкими улицами, с монументами на площадях, с пожарной каланчой на соседнем холме, как на многих заводах, а считается селом, хотя в нём одном — три волости».

Показательно, что в Екатеринбурге Главный начальник горных заводов Павел Боклевский не стал встречаться с Менделеевым. Вот так!
Менделеева никто не просил ехать на Урал — в этот край, где «никто никого не просил рожать».

Дмитрий Иванович побывал в обсерватории на метеогорке. Он обнаружил, что для измерения магнитного поля есть только устаревший стационарный прибор. Учёный поинтересовался у горных инженеров: «А как Вы руду ищете?»

Оказалось, что на дворе скоро ХХ век, а месторождения до сих пор ищут «осмотрами гор». Менделеев грустно улыбнулся, и подарил уральцам переносной магнитометр.

Предыдущие рассказы из серии «Затерянные миры»:

1. Тень вогульского пня. Дорога в Копчик

2. Первозданный Копчик. Чусовские вогулы

3. Грань красоты. Деревня по имени Копчик

4. Коноваловский плёс. Река Чувашка

5. От блеска к забвению. Дом Яблонского

6. Поворотный круг

7. Веер для пароходов. Депо в Коноваловке

8. Вечер в Коноваловке. Полубородый капитан

9. Мост у Сылвицы. Фермы Журавского

10. Усть-Сылвицкий лесопильный завод

11. Сылва-Сылвица. Камень у поворота

12. Антонов камень. Дорога на рудник

13. Ермак на Чусовой. Ватаманов берлог