3 мая 1907 года в 4 часа пополудни от городской пристани г. Вологды, в далёкое путешествие отправился казённый пароход «Вологда». На борту парохода разместилась экспедиция под руководством Вологодского губернатора Алексея Николаевича Хвостова. В составе экспедиции были непременный член губернского присутствия П. В. Ведров, член Вологодской губернской земской управы Б. В. Безсонов, и другие разного ранга чиновники. Погода не совсем благоприятствовала началу поездки: было холодно, ветрено и сеял мелкий дождик, иногда переходящий в снег и крупу. С реки поднимался туман, и палуба вскоре опустела. Пассажиры, без надежды на хорошую погоду разошлись по каютам. Так началась экспедиция в далёкий Северный край на таёжную реку Ухту.
Вологодский губернатор А. Н. Хвостов так определил цели этой поездки: разобраться с границами между Вологодской и Архангельской губерниями, проходящими в районе реки Ухты. А так же лично убедиться в наличии нефтяных богатств этого района, о которых ходило много слухов, регулярно писалось в газетах и обсуждалось на всех уровнях — от простых обывателей до членов императорской фамилии и их приближённых. Первый вопрос, несомненно, требовал безотлагательного решения.
Отсутствие чёткой границы между губерниями, которая условно проходила то по правому, то по левому берегу р. Ухты, вызывало большую путаницу при отводе земельных участков. Случалось так, что свидетельство на один и тот же участок выдавалось одновременно разным лицам Архангельским и Вологодским ведомствами.
Забегая вперёд скажу, что по итогам поездки, после соответствующего обращения губернатора, министром внутренних дел была признана необходимость установить границу между губерниями по течению р. Ухты. Этим простым и в тоже время вполне определенным разрешением вопроса, без всяких затрат времени и денег на новую инструментальную съемку, был положен конец всем недоразумениям по выдаче и учету заявок и отводов и точно разграничившим пределы компетенции земств и администраций соседних губерний. Таким образом, правый берег реки Ухты со всеми открытыми нефтяными месторождениями и заявками был отнесен к Вологодской губернии, а левый — к Архангельской.
Но вернёмся к экспедиции. Необходимо отметить, что её инициатором выступил член Вологодской губернской Земской управы Борис Васильевич Безсонов. Ему удалось убедить членов Губернского собрания, а главное — губернатора, в перспективности развития нефтяного дела в Ухтинском районе и невозможности процветания Вологодской губернии без Ухтинской нефти. В путешествии Безсонов возложил на себя обязанности по ведению экспедиционного дневника и фотографированию достопримечательностей городов и весей Вологодской губернии.
Путь первой части экспедиции на пароходе проходил по рекам Вологда, Сухона, Двина, Вычегда, Вымь и на лодках по реке Вишере. За это время были сделаны остановки в Тотьме, Устюге, Яренске, Усть-Сысольске. Губернатор посетил Ульяновский, Коряжемский и Кылтовский женский монастыри. Осмотрел Серёговский солеваренный завод и Грибановскую полотняную фабрику в местечке Красавино. И это только малая часть того, где побывал губернатор, и что увидели и посетили члены экспедиции за все время путешествия.
19 мая пароход по р. Вычегде прибыл в Вогваздино, где к экспедиции присоединились начальник управления земледелия и государственных имуществ Вологодской губернии И. М. Шемигонов, и нефтяной предприниматель, бывший Вологодский голова Н. А. Волков. На следующий день от Вогваздино, с проходом по Вычегде на Вымь, начался второй этап экспедиции на Ухту.
Пройдя пароходом по Выми до впадения в неё р. Ёлвы экспедиция пересела на лодки. Зырянские лодки узкие, длиной в 9 аршин, на середине устроена будочка на два человека, в ней можно сидеть, почти касаясь головой потолка и даже лежать. Это единственно возможное транспортное средство для дальнейшего путешествия и преодоления больших и опасных Вымских порогов. Правят лодкой три зырянина-гребца, хотя гребцами их назвать нельзя, себя они называют ямщиками. Они ведут лодку против течения, отталкиваясь от каменистого дна длинными шестами с железными наконечниками. Вот так, на шестах, через быстрины и перекаты, которыми изобилует верхнее течение Выми, через 4 дня, преодолев расстояние чуть больше ста вёрст, путешественники подошли к притоку Выми — Шом-Вукве.
По этой небольшой речке экспедиции предстояло пройти ещё около сотни вёрст до переволока на реку Ухту. Здесь путешественников ждали многочисленные трудности. Вуква — река неширокая и извилистая. Ельники и березняки подходят к самой воде. Старые деревья, упавшие в воду, образуют завалы, через которые в буквальном смысле приходится прорубаться. Дно реки забито корягами, сучьями деревьев и топляком. Иногда, какая нибудь лодка так насаживается на них, что сдвинуть её стоит больших усилий. Всё это сильно сдерживает продвижение экспедиции к намеченной цели. Ближе к переволоку река становится уже и ещё извилистей. Вековые ели и берёзы с подмытых берегов так наклоняются к воде, что лодки проходят под ними как под сводами.
Но все трудности когда-нибудь да заканчиваются. 28 мая караван из 8 лодок, наконец-то, подошел к долгожданному берегу, от которого начинается преволок. Отсюда 6 верст до Ухты — водоразделу между бассейнами Северной Двины и Печоры. Перевозка лодок по переволоку осуществлялась лошадьми, запряжёнными в приспособленные специально для этого повозки. И стоил тот перевоз недёшево. Экспедицию, можно сказать ободрали, взяв по 4 рубля с лодки, и то после долгой торговли. Неплохие для того времени деньги. Сам переволок шёл по просеке, прорубленной через поросший белым мхом лес, пересекая в одном месте небольшое болото по хорошо устроенному мосту, и выходил на довольно высокий берег реки Ухты.
Как я уже говорил выше, во время поездки Борис Васильевич Безсонов вёл путевой дневник, в котором подробно фиксировал всё, что происходило в ходе экспедиции, выкладывал на бумагу свои впечатления от увиденного и много фотографировал. На основе собранных материалов Безсонов написал книгу «Поездка по Вологодской губернии к нефтяным её богатствам на реку Ухту», которая вышла в 1908 г. в Санкт-Петербурге в издательстве Товарищества « Р. Голике и А. Вильборг». Кроме подробного описания путешествия, в книге даны разнообразные сведения по истории, географии, этнографии, состоянии торговли и промыслов, а также путей сообщения посещенных территорий Вологодской губернии. Книга оформлена многочисленными фотографиями живописных видов по берегам рек и снимками исторических достопримечательностей, нефтеносных источников и первых нефтяных вышек на Ухте, сделанных автором. В дальнейшем своём повествовании я буду цитировать Безсонова. А пока предлагаю посмотреть фотографии Ухты, сделанные Борисом Васильевичем и вошедшие в его книгу.
К вечеру все лодки и экспедиционное имущество были перевезены через переволок и путешественники, без промедления отправились в путь вниз по Ухте. Плыть по течению одно удовольствие. «Ямщикам» не приходилось в поте лица работать шестами, а только править движением лодок в быстром потоке. Вот первые впечатления Безсонова от реки:
«Ухта… от самого переволока является очень красивой рекой, быстро бегущей между высоких берегов, покрытых смешанным лесом из ели, берёзы и лиственницы, а у самой воды засела во многих местах плотной массой ещё совсем голая ива. Берега часто представляют песчаные с промоинами обрывы, иногда очень высокие, а подножия их состоят сплошь из мелкого светлого, белеющего среди надвигающихся сумерек камня, из которого попадаются и островки на реке, а иногда он отходит от берегов в реку в виде полуострова; иногда берег попадается совсем низкий и по нему растянется ровное гладкое болото с чуть начинающей подниматься из воды ровной ярко-зелёной щёткой осоки. Кое где в Ухту впадают небольшие речки и тут горы как будто чуть раздвигаются и образуют узенькую глубокую долину…»
Увидели путешественники и выходы нефти, которая выходит со дна реки и каплями поднимается на поверхность. От них тонкая плёнка нефти плывёт вниз по реке, играя на солнце радужными красками. А в нескольких местах на берегу встретились торчащие из земли трубы, забитые деревянной пробкой. Видимо кто то бурил скважины, но до большой нефти не дошёл и бросил. Видно как из одной трубы через пробку сочится солёная вода с тоненькими струйками нефти, а вокруг трубы стоит чёрная лужа. И труб таких по обеим берегам немало, чуть ли не через каждую версту.
29 мая, к вечеру, благополучно проскочив через перекаты Омуль – іола-кось, Карь – іола-кось и малый и большой Чужмыль-кось, лодки причалили к высокому берегу, к Сидоровской избе и поселку рядом с ней. Избу, казармы для рабочих, склады и лабазы поставил сибирский купец, промышленник и предприниматель М. К. Сидоров, который в 1868 году заложил на Ухте первую разведочную нефтяную скважину. Скважина достигла глубины 52,9 м, когда сломался бур, но появился слабо фонтанирующий приток нефти. Это была первая промышленная нефть Севера России. Несмотря на аварию, скважина до начала 1890-х годов, продолжала давать в год не менее 400 пудов нефти, часть которой продавалась сторожем при Сидоровской конторе по хорошей цене от 1 р. 50 к. до 2 руб. за пуд, и употреблялась в неочищенном виде на смазку пароходов, курсирующих по Печоре.
На следующий день путешественники приступили к осмотру местности Ухтинских промыслов.
«Кругом этого посёлка, производящего на нас после 320 вёрст езды по совершеннейшей пустыне радостное впечатление, страшно унылое место – сплошная старая выгарь, покрытая и упавшими и стоящими ещё, сгнившими, гниющими и имеющими ещё гнить остатками горелого леса. Нам порядочно пришлось побродить по этой безотрадной, голой местности, когда мы осматривали потом протекающие здесь и впадающие недалеко друг от друга в Ухту две речки Непь — іоль и Джюнъ — іоль, или, как её, почему то зовут по-русски Половин — іоль, и находящуюся отсюда в нескольких верстах довольно большую речку Ярегу; все эти три речки знамениты тем, что на них встречается очень много выходов нефти, которые нам и хотелось проверить самим».
Кроме просто осмотра были взяты пробы почвы для анализа, были срублены несколько деревьев и по годовым кольцам определен их возраст. На отлогих берегах речек были осмотрены выходы красных мергелистых сланцев с окаменелостями — раковинами средних размеров, выпуклыми, округло-треугольной формы, вытянутыми в ширину, а на Ухте, выступающий в русло реки доманик — представляющий собой темные, пропитанные нефтью сланцы, переслаивающиеся с темными битуминозными известняками. Образцы окаменелостей и минералов, найденных на Ухте, и ботаническая коллекция, собранная в ходе экспедиции, впоследствии была выставлена И. М. Шемигоновым в образованном им музее при Управлении государственных имуществ в Вологде.
В 1,5 – 2 верстах от Сидоровского поселка, где был развёрнут палаточный лагерь экспедиции, расположился промысел А. Г. Гансберга.
«Посетили мы, конечно, и так называемый «Варваринский» промысел, единственный пока на Ухте, который работает. Тут мы застали одного из владельцев, главного инициатора, инженера Александра Георгиевича Гансберга. Он работает в этой страшной глуши, вдали от всего мира, поддерживаемый надеждою уже в скором времени добиться результатов своих трудов».
Губернатор и все его сопровождающие ознакомились возможно полно и с промыслом и, вообще, с нефтяным делом на Ухте. А. Н. Хвостов был восхищён увиденным. Около буровой вышки, несколько поодаль, расположились дом самого Гансберга, казарма для рабочих и гостевой дом. Отдельно стоят котельная и кузница. Хочу добавить, что через год Гансберг установил на площадке электрогенератор. Все объекты на промысле получили электрическое освещение. Появилась и ещё одна необычная для тех мест новинка — телефонная связь, которая связала все промысловые постройки.
На промысле Гансберга путешественники провели целый день. А на следующее утро экспедиционный караван отправился по Ухте в обратный путь.
Подводя итоги экспедиции и выражая мнение всех её участников Борис Безсонов пишет:
«Наша цель – выяснить, правда- ли, что на Ухте имеются внешние признаки скрытых в недрах нефтяных богатств, — была решена. Мы можем теперь громко говорить о необходимости приступить к научному исследованию серьёзности этих богатств, к выяснению, богат ли наш север или видимые наружные признаки этого богатства обманчивы и не стоят того, что бы мысль отвлекалась ими от производительной работы где либо в другом месте. Мы поняли, что оставить район Ухтинской нефти без всестороннего исследования недопустимо с точки зрения государственного разума, так же как оставить без промера необъятные северные реки, без изучения беспризорные леса и горные богатства северного Урала».
Поездка губернатора Хвостова на Ухту несомненно подогрела интерес к ухтинской нефти. А его обращения в высшие государственные структуры с предложениями по освоению Ухты принесли определённые результаты.
В 1909 году Вологодским губернским земством была выпущена брошюра «Ухтинский нефтеносный район». На 13 страничках этого издания, предназначенного в первую очередь для предпринимательского сообщества, рассказывалось об истории освоения Ухтинского нефтяного района. Особое внимание уделялось тому, какие перспективы имеет разработка тех несметных богатств, которые скрывает этот необжитый и суровый Северный край. Здесь же был представлен краткий обзор тех мероприятий, выполненных за два года, с момента губернаторской экспедиции на Ухту: начало строительства колёсной дороги от Ухты до Выми за счет Вологодского губернского земства; изыскание министерством путей сообщения водных путей, для выяснения возможности соединения реки Ухты с Вычегдой и Камой; проведение разведочных работ на нефть экспедицией Геологического комитета; исследование земель Печорского края экспедицией Главного управления земледелия и землеустройства. И заканчивалась брошюра на мажорной ноте:
«Прошло только два года, как начал пробуждаться интерес к Северному краю и теперь уже имеются достаточно обоснованные данные о его богатствах, эксплуатация которых становится вполне возможной с устройством дороги и является уверенность, что дальнейшая дружная работа земства, Правительства, общества и предприимчивость русских людей откроют путь богатствам Северного Края на внутренние и заграничные рынки, и пустынный таинственный север закипит жизнью, дав работу десяткам тысяч рабочих рук и переселенцам землю, удобную для хлебопашества».
Однако, до начала полномасштабного индустриального освоения богатств Северного края и Ухтинского нефтяного района пришлось ждать ещё 20 долгих лет.
Закончить свою статью хочу рассказом о дальнейшей, сложной и даже трагической, судьбе двух главных участников той легендарной экспедиции на Ухту — Вологодского губернатора А. Н. Хвостова и его помощника Б. В. Безсонова.
В августе 1910 года А. Н. Хвостова переводят из Вологды губернатором в Нижний Новгород. В 1912 году он уходит в политику и избирается в Государственную Думу IV созыва от Орловской губернии, где возглавляет фракцию правых. С сентября 1915 года Алексей Николаевич снова на госслужбе. Император назначает его министром внутренних дел и главноначальствующим над Отдельным корпусом жандармов. Будучи министром и ярым монархистом, Хвостов пытается организовать убийство Григория Распутина, но после раскрытия заговора увольняется с поста министра без предоставления новой должности.
После февральской революции Хвостова арестовали, посадили в Петропавловскую крепость и обвинили в крупной растрате денежных средств. Расследовать дело до конца Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства помешала новая революция. После Октябрьского переворота Хвостов остаётся в заключении, а в августе 1918 г. в интересах следствия перевозится из Петрограда в Москву. После покушения эсеров на М. С. Урицкого, в первые дни Красного террора, 5 сентября 1918 г. Алексей Николаевич Хвостов публично расстрелян в Петровском парке как заложник вместе с группой из 80-ти других царских чиновников, политиков и священнослужителей.
По-своему трагично сложилась жизнь Бориса Васильевича Безсонова. В 1910 г. вместе с Хвостовым он переезжает в Нижний Новгород, где служит начальником канцелярии Нижегородского губернатора, а затем переходит на работу в Переселенческое управление Главного управления землеустройства и земледелия. В 1915 году выходит в отставку и переезжает в Москву. Ещё будучи студентом Московского университета Безсонов одновременно посещал занятия в училище живописи, ваяния и зодчества, где его учителем был А. К. Саврасов.
Будучи на госслужбе он, тем не менее, и дома, и в путешествиях в свободное время занимался живописью и даже участвовал в выставках Товарищества передвижников. Переселившись в Москву, он всецело предаётся любимому с юности занятию — живописи. Излюбленными мотивами его творчества были зимний русский пейзаж и заброшенные дворянские парки и усадьбы. Революция, которую он не принял, и гражданская война заставляют Б. В. Бессонова навсегда покинуть Россию. В 1920 году из Новороссийска, с белыми войсками генерала Врангеля он был эвакуирован на остров Лемнос, оттуда уехал во Францию. В большинстве статей о Бессонове — художнике, рисуется его, вроде бы, вполне благополучная жизнь в эмиграции. В Париже при дружеском содействии художника И. Ф. Шультце Борис Васильевич устроился при галерее Леона Жерара, где постоянно выставлял и продавал пейзажи. При посредничестве галереи выполнял заказы для клиентов из Южной Америки и Англии. С 1931 выставлялся в салоне Независимых.
Однако все было не так безоблачно, как пишут его историографы. У меня нет оснований не верить военному врачу Б. Н. Александровскому, 27 лет прожившему в эмиграции и знавшему изнутри жизнь русского землячества во Франции. В своей книге «Из пережитого в чужих краях. Воспоминания и думы бывшего эмигранта» он пишет о судьбах многих деятелей русской культуры, некогда утративших Родину. В том числе и о Б. В. Безсонове: «Один из старейших русских художников Парижа, Б. В. Бессонов, которого я близко и хорошо знал с моих детских лет, говорил мне:
— Вы спрашиваете меня о моих творческих исканиях? Какие искания могут быть у русского художника за рубежом? Только одно — не умереть с голоду…
Торговец картинами на улице Друо мсье Жерар и сотня других подобных ему коммерсантов, может быть, и спасали кого-нибудь от голодной смерти, но параллельно этому «спасению» рос их личный банковский счёт в «Лионском кредите», приобретались особняки в Париже и Ницце, строились виллы в Приморских Альпах и на берегу океана. Б. В. Бессонов в течение многих лет был связан контрактом с вышеупомянутым торговцем картинами в самом центре торгового Парижа мсье Жераром. Контракт вполне обычный: художник обязан поставлять в магазин две «зимы» в месяц. Продавать свои картины на сторону он не имеет права под страхом расторжения контракта, судебного процесса и выплаты неустойки. Владелец магазина обязан уплачивать художнику по 1600 франков за каждую «зиму» независимо от того, есть покупатель на неё или нет. Покупатели всегда были. Не мудрено поэтому, что бессоновские «зимы» никогда не исчезали из витрины жераровского магазина и что над каждой его картиной владелец магазина, потирая от удовольствия руки, приклеивал ярлык: «Цена 8000 франков». Реалистические зимние пейзажи Бессонова и отблески на снегу последних лучей заходящего солнца на картинах Гермашева имели у публики успех и охотно покупались состоятельными иностранными туристами, наводнявшими Париж в описываемые годы. Сотни этих «зим» и «последних лучей» уплывали в Англию, Аргентину, Австралию. Установить прямой контакт с покупателем художнику трудно. Не идти же ему, имея за спиной 70 лет, на бульвар Распай или на Монпарнас и часами, днями, неделями дежурить у своих выставленных под открытым небом картин в ожидании момента, когда «клюнет».
Художник ушел из жизни 26 ноября 1934 года и был похоронен на кладбище в Люзарше, недалеко от Парижа.
Автор: Владимир Петрович Гирин
Другие статьи этого автора:
Первый буровик. О трудовом подвиге Ивана Ильича Косолапкина
«Югыд ва» — национальный парк в Республике Коми
Печоро-Илычский государственный природный биосферный заповедник в Республике Коми
