По пути на Ямантау
Если вы думаете, что приключения опасны, попробуйте рутину — это смертельно. Пауло Коэльо
Мечты должны сбываться.
Отпуск выпал на лето, а значит, наконец-то осуществится давняя мечта – одиночный поход на Ямантау. Самую закрытую и неприступную гору Южного Урала. Больше такого шанса долго не будет. Съездив в какой раз с семьёй в Санкт-Петербург, напитавшись духом поэтическо-художественной романтики, начинаю готовиться.
Для начала тренировочный проход через таганайский всевершинный траверс по верхней тропе через Перья, Откликной и Круглицу, с заходом по нижней на Болотные Братцы. Физическая форма восстановлена, а моральный настрой закалён давно. Подготовка к серьёзному походу — это приятный и волнительный процесс: докупка снаряжения, распечатка карт, изучение треков и бесполезный мониторинг погоды.
Недорогая палатка-полуторка, спальник с лимитом до минус 4, тент 3х2, арсенал свето–шумовой пиротехники, больше для спокойствия, чем для отпугивания зверей, ну и всякая необходимая и обходимая мелочь, которая в итоге и довела вес 60-литрового рюкзака до 25 кг без учёта воды и фотоаппарата. В походе я ем мало, но жена уговорила-таки взять «много», и как в воду смотрела. Многочисленные батончики и мясные нарезки сыграли свою роль.
Билеты куплены, рюкзак забит под завязку. Всё рассчитано-просчитано до мелочей, как может быть просчитано при походе в тайгу с моей любимой поправочкой – «да на месте разберёмся».
19 июня, понедельник
С пересадками Курган – Челябинск – Магнитогорск — Белорецк. Дорога однообразна, но ближе к Белорецку начинаются сопки, вырастают холмы, ландшафт меняется, сердце начинает знакомо сжиматься. Привет, Башкирия!
— Пойдёмте со мной.
А едем мы в хвостовом вагоне, и она ведёт меня в тамбур. На фоне убегающих рельс пейзаж наполняется совсем другим смыслом и сюжетом – сопки, уплывающая вдаль перспектива и пропадающая куда-то во вчерашнее завтра… И я сам хочу увидеть моё вчерашнее завтра.
Но всё ещё впереди. Всё самое главное. И оно скоро.
— Как я сам не догадался сюда зайти? – говорю ей.
— А тамбур последнего вагона всегда закрыт, — отвечает проводница.
И вот оно начинается долгожданное путешествие — увидеть вчерашнее завтра.
С белорецкого жд вокзала единственная маршрутка 12, по информации, идёт мимо стоянки такси, откуда можно добраться до Тирляна. Вваливаюсь в газель, с переднего сиденья рюкзаку уступают место. Он не вмещается, но всё равно спасибо. Пассажиры участливо подсказывают остановку, где выходить.
Полноватый разговорчивый таксист на белой ладе называет цену – 100 рублей. Да ладно, 30 км 100 р? Переспрашиваю, серьёзно? (у нас за 100 рублей оператор трубку не возьмёт) Отвечает — для хорошего человека ничего не жалко. Занимаю рюкзаком весь багажник и мы несёмся в Тирлян, со мной ещё 3 пассажира. Интересуются, куда направляюсь. – В горы.
В Тирляне протягиваю таксисту две сотни со словами — для хорошего человека ничего не жалко. Спасибо – счастливо.
До гостиницы Судовая гора 5 минут пешком и я начинаю знакомство с Тирляном, о котором много читал. Он удивил спокойствием, почти отсутствием на улицах людей и теплотой.
Рассматриваю запасной вариант — обойти пруд (3 км туда) и разместиться в горном отеле «Зелёный мыс», потом обратно в посёлок ещё 3 км. Звоню – 2000 р, без удобств. Лес рядом и проще палатку поставить с такими же удобствами. Проходит ещё 5 минут и звонок. Мне повезло — Денис, гостеприимный хозяин жилья, предлагает отличный вариант. Сам же он организует заброски, экскурсии и походы на Зубчатки, Машак, Иремель.
В доме тепло и уютно: есть душевая комната, кухня со всем необходимым.
Иду гулять и смотреть достопримечательности, про которые много написано. Разрушенные наводнением 1994 года Тирлянские цеха Белорецкого металлургического комбината, «Выемка» в скале вдоль пруда из Катав-Ивановска до Белорецка, где раньше проходили жд пути узкоколейки, Колесо-маховик для листопрокатного стана, памятники советского прошлого, из них целых два памятника Ленину.
Погоду обещали не по-летнему прохладной, до минусовой, до снега. И, глядя на снежные тучи, я готов встретить Новый год летом, а ёлку найдём.
День, наполненный впечатлениями, близится к концу и заканчивается картинной сценой заката. Светило маняще катится ко сну между Шумом и Судовой. Завтра я пойду туда, где ложится спать Солнце.
Я гуляю допоздна и влюбляюсь в Тирлян.
20 июня, вторник
Будильник остался неуслышанным – я проспал. Впереди 20 км непонятной дороги. Денис говорил о заброске, но дождей не было, а значит пойду сам. Хочу так. Быстро собираюсь, позавтракаю в обед, выхожу во двор. Погода – тучливо, но с обещанием на переменную облачность, и Денис предлагает с доставкой рюкзака до кордона Миселя. Отличная идея — 17 км налегке, а за поход я его ещё натаскаюсь. Оставляю рюк, благодарю за прекрасный ночлег. Очень внимательный, тактичный и интересный человек. Огромный респект!
10 утра. Вдоль Тирлянского пруда выхожу на дорогу на Зубчатки, туда, где вчера засыпало Солнце.
Справа гора Шум со скальными обрывами, слева — Судовая, попадаются лужи, но по лесу легко обходятся, грязь твёрдая, кроссовки не вязнут.
Первый брод по колено. А идётся так бодро и быстро, что уж не приду ли я раньше группы. И сзади тяжёлый автомобильный гул — вот она, машина заброски с Денисом, а вон и мой каремат едет, припечатанный к заднему стеклу.
Подхожу к вырубкам и с них уже видны Зубчатки. Красиво. Но надо спешить — тучи ниже и гуще.
Спускаюсь к кордону Миселя — ещё один брод. На подходе к дому Васи, единственному местному жителю, слышу приближающийся грозный лай — на меня летит собака, и от неожиданности она кажется волком. Собак я не очень и не особо рад такой встрече, а она подбегает, кружит и прыгает возле меня, как будто увидела старого друга или хозяина, трётся мордой о колени. Ну ладно, пусть, натуральный собачий запах – неплохой «репеллент» от медведей, да и мишке не повредит.
Первая встреча
Час дня. До Зубчаток 5 км. Думаю о ночёвке, и тут слева краем глаза вижу движение. Я в лесу, а значит, мозг вырисовывает в воображении волка. Но это не волк, это пёсель с кордона. Бежит в сторонке, иногда отставая. Через полчаса выхожу к машине. Разговариваем с водителем о забросках, медведях и о собаке. Клички он не знает, но что ей лет 15-16 это точно.
В 20 шагах родник, набираю все ёмкости, застёгиваю ремни, прощаюсь с Василием и, покачиваясь, начинаю подъём на Зубчатки. Как же я потащу тебя по тайге и постоянно актуальный вопрос, да что же там каждый раз такое тяжёлое? Собака так и бежит за мной, или чуть впереди, но оглядываясь.
В 3 часа мы на Зубчатках. МЫ, потому что она всё время рядом. Первая смотровая площадка, а вон и Ямантау. Прикидываю расстояние, да я за день туда дойду, а сейчас первым делом отзвониться и ставить лагерь. Связи нет. Найдём! Говорят, она есть.
Накрапывает дождик. Кладу рюк в камни, накрываю тентом и на скалы искать связь. И есть даже интернет, если поднять руку. Да-да, и это работает. Заколдованное место — стоит спуститься на пару метров или отойти в сторону инет пропадает.
Звоню, сообщаю, что видел Ямантау, что какая-то собака ходит за мной как тень, узнаю прогноз… Ночью минус 4 и дождь. Отлично, зато не жарко.
Спускаюсь к рюкзаку и встречаю, выходящую из Скального цирка, группу Дениса. Он узнаёт собаку с кордона, но тоже не знает кличку. Ладно, назовём её Белка, а пока поищем место под палатку. Почему Белка, для меня осталось загадкой. Первое, что пришло в голову и понравилось. Второе даже не приходило. Моросит не дождик, а какая-то мелкая крупа. Давай ка перекусим — делю кусок копчёной колбасы пополам. Перекусили, ну, пошли на Зубчатки.
Входим в Скальный цирк. Монументально! Величественно! Грандиозно!
Пасмурная погода добавляет готичности.
Здесь я один, нет толп туристов. Рассматриваю шедевр природы с разных ракурсов, а с севера-востока идёт дождь и проливает перевал, откуда я пришёл. Ну, айда, Белка на точку доступа в интернет, поделимся красотами. Возвращаемся на скалы, с которых звонил, она с удовольствием позирует, ловко перепрыгивая с камня на камень. Красавица, как же ты домой-то пойдёшь?
Так, пока не начался ливень, надо сходить за водой. 200 метров, и каково же разочарование, обозначенный на картах родник вовсе не родник, а лужа с прозрачной водой и опавшими листьями. Пить такой настоявшийся коктейль, представляю, какой это будет вкусовой букет.
Фильтр, готовясь к походу, не стал заказывать, просмотрев десятки роликов-тестов. Гарантия очистки, где 95 процентов, где даже выше. То есть уже не гарантия, а самый дорогой стоил столько, что дешевле заказать доставку воды из Тирляна.
Жду, пока Белка напьётся, и мы идём на другую смотровую площадку, и тут я понимаю, что видел-то я не Ямантау, а Угловой Машак, а Яман за ним, он же должен быть в снегу. По прямой — двадцатка, с родниками как-то не получилось, значит, наберу воды в Терженке. Теоретически несложно, а практически посмотрим. Короче, «да на месте разберёмся».
Полседьмого вечера, лагерь разбит. Топографически это тупик – сзади скалы – цирк, спереди – обрыв, слева – курумы. У меня есть и каменный стол, и каменный стул, и мы лезем на скалы звонить. Тучи так низко, что можно достать рукой. И я касаюсь их.
Вечером у костра борюсь с зарождающимися сомнениями, идти – не идти дальше. Если будет дождь, то, наверное, смысла нет. Интуиция молчит, а пламя костра подстрекающе подмигивает – «да всё нормально будет». Да знаю, что нормально, я готов ко всему, ну или почти, ну или «да на месте разберёмся». Обычное дело, когда сам себе кружишь голову сомнениями, а что – а если – а вдруг. Это как ночью самому напускать на себя жути, вздрагивая от каждого шороха.
А тихо-то как вокруг. Ну вот, отвлёкся, зачастую такие «взвешивания» приводят к отказу от задуманного. У меня же, как я говорил, всё продумано, а значит, я решаюсь окунуться в суровое гостеприимство тайги.
Собака куда-то ушла и не вернулась. Так тихо.
Уже темно, 11 вечера, тлеют угли. Ложусь спать. Я всё для себя решил.
21 июня, среда
Проснулся в 7 утра. Спал как дома. Шишки на палатку не падали, мыши хороводы не водили, жуткие сны не снились. Выспался. Надышавшись вчера тирляно-миселянским воздухом, как сказал Лонгфелло, Истомленный, на рисовой ниве он спал, но я спал в спальнике, и хотя, по прогнозам уверяли, что будет прохладно, было тепло. Просыпался ночью — посмотреть на звёзды, но их в 4 утра не показывали… Нырк в спальник — посмотреть сны, но их тоже не показывали. Тишина. Пока застёгивал молнию, думал всех зверей в округе разбужу.
Ленился-потягивался, настраивался, поднимал себя, надо топать 10 км по прямой — да раз плюнуть. Ну чуть больше, ну 15, учитывая там обойти, здесь перелезть, нууууу….Короче, встаю. Ах ты. А что – то всё побаливает. Налазился вчера по Зубчаткам аки альпинист. Так, ноженьки, вы ходите? Рученьки, рюк двадцатипятикилограммовый поднять сможете? А закинуть на спину? Не факт? Надо, Федя, надо! Начинаю сворачивать лагерь. Размялся, ничего не болит. На тенте немного капель, то ли дождь, то ли роса, хотя трава сухая.
Время около восьми. Иду на Зубчатки позвонить. Здра-а-а-а-асти. В 10 шагах дрыхнет Белка. Ну надо же. Она спала возле лагеря, не шорохалась ночью возле палатки, не лаяла. Ну, привет! Пойдём ловить интернет.
Взбираемся на скалы, ловим. Живы-здоровы. Медведи не приходили, права не качали, комары не прилетали. Жена предлагает вернуться домой. Смотрим прогноз погоды и он, как всегда в горах, фифти-фифти.
Возвращаюсь в лагерь. Кофе на горелке, есть не хочу, кормлю Белку. На завтрак батончики Виталад, быстросуп, мясо и хлебцы. Она терпеливо ждёт, носом в продукты не лезет.
Итак, приехал, чтоб Зубчатки посмотреть? Нет, а значит, иду дальше, а с погодой мне всегда везло. Самое ненадёжное в жизни это прогноз погоды, не стоит верить. Хотя, любая погода – на любителя. Выдвигаюсь.
Спуск с Зубчаток проходит мимо кемпинга. Сидят трое туристов, завтракают. Здрасти-здрасти, вы куда – откуда. Парни из Тирляна и обратно. Топаю дальше, а Белка, примагниченная запахом из котелка, остаётся. Белка! Белка! Ноль реакции. Ладно, собака не моя, а магазинные вакуумные мясные нарезки и сервелаты ей, видимо, не понравились. Ну, спасибо за компанию. Пока.
А у меня маршрут до речушки Терженки, там наберу воды, вскипячу и дальше. Спускаюсь в лес, представляя, как буду взбираться по такому уклону, возвращаясь. А никак, спуск почти вертикальный. Рюкзак придётся бросить.
Иду по треку Олега Чегодаева, странно, но он пролегает точно по тропинке. Сверяюсь с навиком… Ушёл на 90 градусов северо-восточнее на 300 метров. Да блин, эта тропа ведёт на Миселя. Возвращаюсь.
А у меня начинается нудный лес-полуБаба-ягайские дремучести. Ну, здравствуй, тайга! Сухо и много обходов. Ладно, скоро Терженка, напьюсь. Вдруг шум сзади. Инстинктивно левой рукой хватаюсь за фальшфейер. Правой — за сигнал охотника. Средней — за пистолет. Да это ж Белка! Как ты меня нашла? Объела туристов с кемпинга и дальше в путь? Ну, пошли.
Доходим до Терженки. Просто ручей из камней. Воды нет, даже шума под ними. Ладно, если поймаете меня, расскажете, где реальные родники, а не те, которые прописаны в мапсми.
И вот она нетуристическая глухомань. Натыкаюсь на свежий мишкин помёт.
Дальше ломимся через бурелом. Белка двигается так уверенно, будто идёт здесь не первый раз. Я же иду по простому, как мне кажется, маршруту, трека у меня нет — кратчайшим путём. И он часто оказывается не самым коротким. Чегодаевский трек ведёт на Колокольню, а мне левее и я сворачиваю на Ямантау.
Выходим на хребет Осиновый. И начинается ЖОПА. Мокрая по грудь трава, камни, сухостой, горельник, как специально. Очень трудно двигаться, ничего не видно, кроссовки хватают чьи-то невидимые пальцы.
Но как красиво кругом! Это если по сторонам смотреть, а приходится смотреть под ноги. Правым глазом фокусируюсь на скалах, левым – под ноги, чтоб не навернуться. Это влияет на скорость. Собаку в траве вообще не видно, а о змеях просто забываю — не до них.
Под музыку из плеера поход превращается в многосерийный фильм с единственной ролью, с размазанным сюжетом и неясной развязкой в конце.
Залезть бы туда, но он не в маршруте. Любуюсь, одурманенный запахом белых цветов. Он такой приятный, что я набираю полные пригоршни соцветий и вдыхаю аромат. Это феи. Это они меня водят-кружат. Добираемся с Белкой до родника. Ну, спасибо вам, феи. Уматался, хоть спать ложись. С вами.
По карте до родника ещё метров 70, но мы натыкаемся на ключ. Вода вкуснющая, как берёзовый сок. Напиваемся, отдыхаем, наполняю полторашку, ставлю в навигаторе метку «пью из лужи». До отмеченного на карте родника не иду, либо ошибка, либо, да вкуснее я всё равно не попью.
Тучи придают некоторую мрачноватость походу. Из-за дождя придётся перекраивать маршрут, а пока идём мокрые: я по пояс, а Белка похожа на большелапого ёжика. Кроссовки насквозь промокли, но мозолей нет. Куда пока перекраивать я всё равно не знаю: в моём случае азимут вещь очень ненадёжная, направление вещь слишком приблизительная, а местонахождение вообще очень условное. Интуиция…та просто в отпуске.
Всё просто, как и должно быть — ноги заплетаются, местами падаю. Воодушевлённый, что без травм, поднимаюсь. На позитиве выруливаю звериными тропами на Осиновый стан. Советовали обойти его, но куда там, хочу зайти в домик. На эмоциях опять же, но кто мне там будет рад? По информации, инспекторы заповедника посещают эту избушку, чтобы сделать отметку в журнале, что бывают здесь. Совладал с любопытством. Прохожу мимо.
Скорее всего, никого там и не было, собака же просто проигнорировала домик. Начинается заповедная зона, и на тебе — тропа. Да почти трасса под колёсный транспорт. До Большого Инзера 2 км. Иду быстро, ноги по пути отдыхают. Белка, она почти галопом несётся. Дерзко, конечно, топать, не опасаясь инспекторов, но что делать. Выберемся – возьмём шампанского. На всех!
Время половина третьего. Как же оно летит… На Угловой Машак я не успею. Или успею, но придётся ночевать на вершине. И вот река. Пока шли, обсохли. Набираю воды во все ёмкости, устраиваю привал минут на 15, кормлю Белку. Не перестаю удивляться, зачем она идёт со мной. С одной стороны, с ней веселей, с другой — если почует человека — залает. А это конец путешествия — несбывшаяся мечта. Орать-свистеть вариант сомнительный – шумом я распугаю (надеюсь) зверьё, но меня могут услышать инспекторы. Прочь, плохие мысли — всё будет нормально. А красиво-то, как в сказке! А я и в сказке.
На карте от Большого Инзера нарисована тропа, идём. Ноги продолжают отдыхать, но совсем скоро тропа постепенно превращается в заболоченный ручей. Грязь и воду уже не обхожу — нет смысла, ноги мокрые, иду напрямую, перешагивая упавшие стволы и лосиный помёт. Или кабан тут ходил. Или Чёрт. Скоро тропа благополучно исчезает, и начинается праздник для глаз.
Местами тайга даёт передохнуть в виде, на первый взгляд, проходимых участков. Любуюсь. Нелеченные ноги начинают сердиться. Они снова убиваются о ветки — коряги, скрытые в траве. 5 вечера, тепло, светло, пора думать о ночлеге. До ЛЭП ещё километров пять. Ерунда, со средней скоростью 2 км/ч до темноты дойду. Попадаются полянки, ровные и сухие, манящие, зовущие – ложись, для стоянки самое то, но, пока есть возможность надо идти. Или это тайга лукавая заманивает меня, вселяя надежду на комфорт в виде сухих островков и дающая уверенность, что и дальше будет идти относительно несложно?
И тут мелкие капли дождя смывают уверенность, что дойду. Лес настолько сказочный, что палатку можно поставить только на деревьях в виде гамака. Топаем дальше. Всё чаще попадаются мишкины кучки. Рябины нет, орехов нет. Что он жрёт? Муравьёв, судя по разворошенным муравейникам. Ну, неголодный хоть, перекусивший. Чем дальше иду, тем сырее становится лес. Заманила ведь. Тайга она такая, если влюбишься — пропал.
Выхожу на поляну. Всё, надо ставить лагерь, дальше топать нет смысла, неизвестно, как там ближе к болотам, стоя спать или по колено в воде? Дрова есть, место под палатку тоже. Хочу спать, или, хотя бы сесть, а лучше упасть. Но сесть нету. Вообще. Нигде. Пней, естественно, нет, как и поваленных деревьев. Пофиг.
Смотрю на кроссы – они на глазах погружаются в воду. Скидываю рюкзак и перестаю уходить в болото. Отлично, ставим палатку. Утаптываю траву в воду, делаю площадку. Белка заваливается и засыпает прямо в мокрой траве. Разжигаю костёр, на палки устанавливаю обувь, носки, от них идёт пар. Изо рта тоже. Небо хмурое. Кипячу воду, завариваю кофе со сгущёнкой — райское наслаждение, потому что пальцы согреваются. На вкус просто что-то горячее. Что плохо, нет стола, и нет, где присесть.
Смеркается. Белка не встаёт, кладу возле её носа хлебцы с ветчиной, она не реагирует, спит, уматалась. На небе — тучи и дождь был бы некстати, а сырость ощущается просто физически. И опять мёртвая тишина.
Ложусь в палатку, прикидываю завтрашний маршрут, а он не прикидывается. Десятка напрямую, а значит, двадцатка хрен знает по какому лесу. А там же ещё куянтавские болота начнутся. Надо в сапогах идти.
Про инспекторов даже не думаю, кто в такую дремучую глухомань полезет. Нетронутая природа, никаких следов человека. Одни лосинные какашки да кучки медвежьи. Да, по сути, экзотика. Не то, чтоб уж такая экстремальная, но необычная.
Хожу по округе, ломаю ветки, поддерживаю огонь, провожу исследования, так, это мишка в прошлом году навалил, а это недавно. Иногда покрикиваю, всё равно рядом никого из людей нет. Вообще, странное ощущение, орать в лесу кажется немного глупым. Да и Белка молчит. Может она глухая? Да нет, встретила же она меня приветственным лаем на Миселях.
Семь вечера, она просыпается, лопает, но лежит. А я кипячу инзерскую воду, заливаю в полторашки, кладу в ноги спальника, туда же недосушенные носки, любуюсь тучами. Да блин, хоть бы дождя не было. Хожу в сланцах, они утопают в воде. Сапоги мокро-холодные. Комфорта ноль, сесть негде, да и некогда. Разобрался с делами.
Лежу в палатке, смотрю на огонь, так уютно, ноги в тепле. Ну, вот я и в ебенях. Слово в лексиконе становится нарицательным и обиходным. Да, сегодня у меня вечер с Франсуазой Арди. Время невинности, Отпуск, Мечтать, Как сказать тебе прощай …
Как сказать тебе прощай? Просто прощай.
Кроссы сохнут, перекусил, Белку накормил. Интересно, что ей больше нравится, батончики, сервелат или конфеты? Отдыхаю. Завтра Яман — плохая моя хорошая гора.
Тихо. Ни скрипов деревьев, ни пения птиц. Изо рта пар. Замёрзшая красота. Белка не встаёт. Что ей снится? Жизнь замерла и время остановилось.
И всё как-то подозрительно умиротворенно: ни клещей, которых я даже не ищу, ни медведей и лосей, которых я особо и не шугаю, ни инспекторов. Я один, а страха нет, и тревоги нет. Даже мишки-засранцы кажутся какими-то мультяшными. А у мишек гон, и значит, вся моя свето-шумовая артиллерия их только раззадорит. Ладно, договоримся, а мёд посылкой отправим.
Но страх должен быть, а его просто нет. Страх — это нормальное состояние, и сколько бы раз я не проигрывал-продумывал варианты встречи с дикими животными — психика может повести себя непредсказуемо. Это тоже должно настораживать, но всякое ожидание опасности настолько блокировано, что нет даже лёгкой тревоги. Усталостью ли это вызвано — вряд ли. И единственная для меня опасность здесь это инспекторы заповедника, но я понимаю, что рядом нет ни души.
Прокручиваю сегодняшний пройденный путь. Завтра надо пораньше встать – возможно, «дорога» будет сложнее. Проваливаюсь в абсолютную тишину.
22 июня, четверг
Спал не просыпаясь. Встал в 6 утра. Бррррр, прохладно, обувь не просохла, Белки нет. Погода вселяет надежду, дождём и не пахнет. Сворачиваю палатку и вижу мою спутницу. Ночью она перебралась в более-менее сухое место под ёлку. Пока собирался, завтракал, смотрел маршрут, прошёл час. Вчера сил не оставалось разбираться с картой.
Непредсказуемые решения приходят мгновенно — рюкзак решил оставить и идти налегке. В 20 шагах выворотень, кладу рюк, брызгаю на него из газового баллончика. Я, конечно, сильно рискую не найти его, вернувшись, или найти разодранным, но если тащиться с ним, значит, поход увеличится на пару дней, а со мной собака.
Беру 0,5 воды, фонарик, телефоны, боеприпасы, фотик, дождевик. Белка смотрит на сборы с интересом. Что она думает, возвращаемся мы или идём дальше? Почему она со мной? Брать с собой попутчика, а тем более собаку, в планы не входило.
По дороге всё больше развороченных муравейников, ягод нет. Никаких. Дорога, а точнее, направление представляет собой трудно проходимый заболоченный бурелом, местами сменяемый полянками. Фонарики надевать нет смысла — вода стекает по штанам и булькает в сапогах. Нормально — кондиционер для ног. Я весь мокрый, скорость как у черепахи, но обходов, подлазов, перешагиваний так много, что я будто на тренировке по силовому многоборью со своими, как бы, сверхъестественными способностями. И, тем не менее, не жарко, если простыну — приключение превратится в выживание. Иду, как сапёр, шаг — и можно по колено провалиться в расщелину среди камней.
Продвигаюсь между Угловым Машаком и горой Кокуй. Из-за деревьев их не видно. До ЛЭП 2 километра. Как же расстояния на равнине отличаются от горно-лесных. Километраж не имеет значения, вопрос во времени. Иду перевалом — чем меньше набор высоты, тем легче. В теории.
Выхожу к ЛЭП. Тяжёлое свинцовое небо, временами моросит.
Неважно, я всё равно мокрый. Единственный плюс – мало пью. Профиль как полоса препятствий. Смотрю на Белку, она идёт своим маршрутом, если я стараюсь ступать на камни, она выбирает курумы со мхом. Ей так легче — когти не скользят. Удивительная собака. Как она на Ямантау со мной пойдёт? Я привык просчитывать варианты наперёд и стараться быть на «шаг впереди», но этот вариант даже не предполагался.
Так, ЛЭП, здесь, по рассказам, ловят незваных туристов и меньше всего сейчас мне бы хотелось встретиться не с волками, а с лесничими. Опять дилемма – если шуметь и свистеть, дам знать зверям, что я иду, с другой же стороны — свистом выдам себя. Прислушиваюсь — странный гул в проводах проходит через минуту. Сейчас налетят вертолёты, спецназ, скрутят-свертят… Естественно, ведь кругом на деревьях камеры и датчики движения. Белка молчит.
В девятом часу утра вижу Ямантау. Просто замираю… До горы 6 километров. Вершина в облаках. Ладно, пока дойду, развеется, утро же.
Время около 11. Дождь перестаёт и начинается то ли снег, то ли мелкая снежная крупа. Но идти легче, хоть и по воде. А красиво-то как! Хоть палатку ставь под любой ёлочкой. Облачность переменно-подозрительная, Яман то чист, то затянут облаками.
Ветер, а до этого его не было. Белка мокрая, не простыла бы. Мишкиных кучек нет, зато лосиного добра навалом.
Подходим к подножию Ямана. Привет, моя самая хорошая плохая гора. Начинаем подъём и опять моросит, вершина скрыта.
Скользко. Я в сапогах, кроссы не взял. Ладно, осторожно поднимаемся. Белка царапает когтями, проваливается в расщелину, не скулит, вылезает сама. Чудо-собака. Фоткаемся в снежнике.
Мелкий дождь, переливающийся на Солнце новогодним серпантином. Играем в снежки. Снег грязный, но в день летнего солнцестояния снежки это экзотика. Камни мокрые, сапоги скользят. Время первый час.
Вершину опять заволакивает. Ну что же ты, капризный Яман, такой неприветливый? Белка скачет по снежнику, а я взвешиваю все плюсы и минусы. Последних больше. Так, сюда я шёл четыре часа. Плюс-минус, как говорится, полкилометра. Отсюда буду идти не меньше, с учётом усталости. Плюс подъём на вершину. Плюс там, плюс спуск. А это всё жирный минус успеть вернуться к рюкзаку или что там от него осталось, к темноте.
Если подниматься дальше, а вершина в облаках, ещё и в сапогах, не факт, что я не навернусь. Скорее, факт. Связи нет. Замёрзнуть на Ямантау, конечно, красивая смерть, может даже лёгкая, но не сегодня. Сломать ногу на скользких камнях, а вероятность такая есть, перспектива безумная.
И тут Белка начинает лаять. Да так громко. Всё, попался — инспекторы!…. Вглядываюсь в долину — никакого движения. Никого. Знак? Сижу, думаю, попутно любуюсь видами. Хочется надолго остаться. Подъём кажется несложным, но собака, она же пойдёт за мной. А как её оставить, она ведь шла со мной весь путь. Фоткаюсь с ней. Это то ли наказание, то ли Ангел-хранитель.
Сидим минут пять вдвоём. В этот момент время представляет собой ценность. Вот я на Ямантау, дошёл. Но не до вершины. Ведь совсем чуть-чуть осталось. Рискнуть? В сапогах. Кроссы мои, пройдя все скользко-мокрые курумы Таганая, выдержат подъём и на мокрый Яман, но я их оставил в рюкзаке. Знак? Да и будь я в кроссах, как бы я бросил Белку?
Яман окончательно затягивает тучами. Видимо, не судьба. Сидеть и ждать прояснения — это русская рулетка. Здесь непредсказуемая погода, где Солнце как праздник. Пролетают снежинки. Как же красиво! Слева Караульная, справа Шикташ, передо мной хребет Машак. Небо свинцово-суровое, и вот-вот ливанёт. Становится холодно. В июле 1999 в этих местах ударили заморозки.
Белка опять проваливается между камней, не скулит, молча выцарапывается. И лезет-прыгает с камня на камень. Нет, она точно не останется внизу, она пойдёт за мной. Больше всего ей нравится идти по снежнику, так проще, я же не рискую. Они подозрительно ровные, старые, слежавшиеся, а значит можно провалиться. И я тут же проваливаюсь по колено. Высыпаю из сапога снег, заодно выливаю воду.
Азарт начинает давить на здравый смысл. Ну вот ведь я здесь, осталось дотянуться рукой, дотянуться до неба, дотянуться до Солнца. Смотрю ещё раз на часы, на Белку, на мокрые камни. Здравый смысл по всем пунктам побеждает.
Ладно, ну раз никуда не торопимся, давай любоваться видами Башкирии. И в этот момент время перестаёт иметь всякое значение, его становится много и оно останавливается. Ещё раз опускаю ладони в крупный колючий снег. На ветру под солнцем подсыхаю. Уходить не хочется.
Ухожу. Опасный можжевеловый стланик, кривая берёзка, и опять преодоление бездорожья, и снова шлёп-шлёп по куянтавским болотам. Звучит круто. Болота. Выглядит заманчиво красиво. Разнотравья нет, поляны с определённым видов цветов, как специально высаженные и повсюду ручьи. Оглядываюсь. Яман наполовину скрыт облаками. Ни на нём, ни с него я бы сейчас ничего не увидел.
Дорога обратно показалась намного тяжелее, на подъемах отдыхаем, а Белка на каждой остановке роет себе лежанку – соскребает траву и ложится на землю. Путь настолько сложный, что я даже без рюкзака устаю, а топать до лагеря восьмёрочку. В режиме «надо» дохожу до ЛЭП. Остаётся ещё трёшка. В плеере играет Karakaj Кустурицы, а в голове:
Силы на исходе и кровоточат раны, Жить ещё не поздно, а умирать так рано.
Наверное, «Корни» тоже на Яман ходили.
Продолжаю калечить голени о ветки в траве, забыл вчера их полечить — столько дел было. ЛЭП перехожу не озираясь, становится как-то пофиг на инспекторов, на зверей, на то, как, где и с кем я буду ночевать. Наверное, снова запустились механизмы подавления страха, чтобы не включился режим «паника».
Прохладно, четыре вечера и я попадаю просто в непролазную чащу. Хотел в сказку попасть – на тебе, получи, хоть картины пиши. Маслом с кровью и потом. Пять вечера, всё-таки разумно я поступил, что не пошёл на вершину.
Скорость улитки, уже представляю, как буду спать в обнимку с Белкой, свернувшись калачиком. Слева — Угловой Машак, по слухам на нём есть связь и можно подняться и отзвонить домой. Не можно. Два километра до рюкзака и я заставляю себя представить, что иду просто по городскому парку, но очень взлохмаченному и сто лет назад заброшенному. Это не прогулочный Таганай, конечно, никаких троп, меток, зарубок, надежда на навигатор. Если он подведёт — выручит компас. А с ним в таких дебрях можно выбираться неделями. Слушайте, вы, какашки навалившие, хоть бы троп натоптали более-менее видимых.
Больше в этот день фотографий не делаю. Включается автопилот, время летит со скоростью света, каждые 100 метров это мини-подвиг. Это не парк, это заповедник, это природа, какая она есть, естественная, без тропинок и поблажек.
Так, а если фонарик выпал, проверяю, нет, работает даже. А чего я флаг-то не захватил, а нож чего не взял, а оставил в рюкзаке, как шалаш-то буду строить? Видимо, кто-то там наверху решил, что подниматься на вершину мне сегодня не стоит, а, значит, и флаг как-то не взялся. А нож, видимо, не взялся, потому что устраивать гладиаторские бои с волками да кабанами априори бесполезно и проигрышно. Да и не убивать же зверей я сюда пришёл. И опять ловлю себя на мысли, что нет не то что страха, а мне даже нравится такое состояние и положение дел. И меня это даже веселит – интересно, чем всё это кончится. Ощущаю себя частью природы.
В августе 2017 я заблудился на Таганае, спускаясь с Круглицы, через плато Автографов, пытаясь сократить путь на Метеостанцию, минуя стоянку Гарбера. И навигатор просто перестал ловить спутники и начал водить меня кругами. Покружил я, покружил с полчасика, вечерело, до Метео — десятка, а я даже направление не знаю.
Спокойно, без паники, обустроимся, построим шалаш, насладимся зажжёнными кем-то звёздами, Млечным путём, выплеснутым чьей-то щедрой рукой, а утром разберёмся, а может и спутники прилетят. В любой непонятной, и заведомо проигрышной ситуации надо искать плюсы, они всегда есть.
А местечко то ещё было — берега заболоченные, всё скользкое, несколько раз по щиколотку в грязи буксовал, но зная примерное расположение рек парка, вышел вдоль Малого Киалима до «стрелки» и в полночь пришел на Метео. Но у меня был рюкзак со всем необходимым.
Сейчас же у меня зажигалка, два файера, ракетница и самая лучшая собака в мире! И я готов ко всему. И, что, наверное, странно, абсолютно спокоен.
Выхожу на точку, где оставил рюкзак. Остаётся 100 метров. 50… Вот она поляна моя, вот следы от костра. Иду дальше, а вот и рюкзак. Цел.
Я дома. И понимая, что здесь я никакой не хозяин, а гость, тем не менее, приятней и легче считать, что я дома. А тайга меня приютила.
Белка просто падает в траву. Второе дыхание, никак не открывавшееся, внезапно открылось, и я начинаю вчерашний ритуал: первым делом костёр, палатка, кипячение воды… А, точно, надо же воду из сапог вылить, а, ладно, потом.
Белка, есть будешь? Белкаааа. Спит. Почему она со мной? Ей же по человеческим меркам давно не по горам ходить. Прикидывал разные варианты перед походом, но что б со мной все пять дней шла чужая собака…Фантом.
Музыку не включаю, хочу тишины. Последние птицы заканчивают концерт; и она наступает — абсолютная тишина. Жизнь как будто замирает. Была бы осень, услышал, как падают листья. Или не услышал бы ничего.
23 июня, пятница
Готовимся идти обратно. Всё мокрое. Как не сушил обувь, она противно холодная. Завтракаем, Белка бодра, как будто не было переходов по болотокурумным чащам. Удивительная собака.
Выходим. Напрямую десятку идти. Если по прошлому маршруту, ну уж нет, выбираю другой, в надежде, что обратный путь попроще, получше, попроходимее. И…он такой же. Натыкаюсь на недавнюю мишкину кучу. Косолапые, вы бы хоть вышли, пофоткались бы, а то ходим, пугаем друг друга.
С компасом идти не легче. Пытаюсь, ориентируясь на Солнце, идти по азимуту. Не удобно, но с навигатором не проще. Просто петляние, нет прямого участка больше пяти шагов. Иногда даю такие «круги», что вероятность вернуться на прошлую ночевку реальна. Чё ж меня так кружит то? Ещё и тучи свинцово-тяжёлые, вот-вот то ли дождь, то ли снег начнётся.
До границы заповедника пятёрка. Перехожу Большой Инзер. Внаглую прохожу кордон Осиновый стан. Опять никого. Солнце, погода благодать. Везёт же. Захожу на свой «берёзовый» родник, напиваюсь, набираюсь, умываюсь. Жарко, время полдень. И передо мной открываются альпийские луга, трава голубая от незабудок, ёлочки, берёзки и уже видны Зубчатки.
Скоро выйду к хребту, а там и лес знакомый. Но спустя полчаса картинные берёзки-осинки сменяются поваленными деревьями, задолбавшей травой и камнями в задолбавшей траве. Начинается горельник. Кое-как пробираюсь. Белке проще, там нырнула, здесь перепрыгнула, хотя её глазами она идёт просто куда идёт. Без цели, без смысла. Наверное, её смысл быть рядом. А цель, цель у нас одна, выбраться из этого бесконечного лабиринта.
Запинаюсь и падаю. Начинает моросить. Ерунда, будем считать за природный кондиционер. В сапогах булькает. Четвёртый час дня. Разворошенные муравейники. Сырость – хоть воду из воздуха пей. И ни комаров, ни мух, ни оводов, ни мошки. Зря только противомоскитку таскал. Палки трекинговые тоже даже не доставал.
Да блин, мишка покушать в такую непролазную чащу приходит. А чё ему, он в пространстве, во времени, в и в меню не ограничен.
Белка вся мокрая, похожа на колючку. Солнца не видно, приходится постоянно сверяться с навигатором. Ну да, иду в ТУ сторону, и ладно. Ровные спички обгоревших деревьев представляют непроходимый барьер, да почти частокол. Цепляюсь за ветки всем — рюкзаком, ушами, глазами. И, разумеется, в траве камни. Белка маневрирует как на показательных выступлениях. Чудо-собака!
Так, надо сориентироваться, чтобы не вырулить на Маяк и не топать потом ещё лишние 3 км. Трава невысокая, шёл бы да шёл. Достаю телефон, вот Север, и….. запнувшись, падаю просто навзничь, прямо носом в экран телефона. Сверху взрывной волной накрывает рюкзаком. Лежу и думаю, что ж там всё-таки такое тяжёлое-то? И какой вариант наихудший: сломанный нос или разбитый телефон? Экран цел, нос побаливает — опять повезло. Перекатываюсь, выползаю из-под рюка…как же это забавно выглядит со стороны, отряхиваюсь.
Идём. Ну то есть что-то как-то обходим, где-то перелазим, где-то ждём друг друга, и тут начинается дождь. Флеш рояль – трава, курумы, горельник, бурелом и дождь! Небо — сплошной свинец, похоже, я наконец-то встрял в горах. Ищу наклоненное дерево, накидываю на него тент — всё, Белка, переждём непогоду, а заодно и пообедаем. Зову её под навес, места хватит обоим, но она не идёт. Готовлю, кормлю её, пью кофе со сгущёнкой.
Кофе кончился, а дождь нет. Придётся как-то ставить палатку или натягивать тент. Ну тент-то я натяну, а палатку поставить здесь нереально. Откидываюсь на рюкзак, отдыхаю, обдумываю ситуацию. А дела у меня не очень, похоже, приплыли. А спать как? Ну, видимо, сидя. И костра не будет. Осматриваю разбитые голени. В траве не видно коряг и я в сотый раз бьюсь старыми ссадинами. Ерунда, не вывихи же или переломы — заживёт. Вот не взял валенки – в них всё равно мокрый, зато ноги целые. На будущее.
И вспоминается песня из юношества:
Сидя на красивом холме, Я часто вижу сны, и вот, что кажется мне:
Что дело не в деньгах, и не в количестве женщин,
И не в старом фольклоре, и не в Новой Волне
И дальше как про меня…
Но мы идем вслепую в странных местах,
И все, что есть у нас — это радость и страх,
Страх, что мы хуже, чем можем,
И радость того, что все в надежных руках
Дождь не проходит, и я начинаю мёрзнуть. Мда, перспектива намечается неперспективная. Ладно, что делать, вариантов немного, сказки, хоть и сказочные, но все они заканчиваются либо неплохо, либо свадьбой с лягушкой. Должно повезти, а с лягушками договоримся.
Не перестаю удивляться собаке: идёт нудный дождь, а она не заходит под навес. Полностью автономная, аскетичная, флегматичная, тихая и не доставляющая никаких ни забот, ни проблем… Спустя час принимаю решение — я промок, топать хотя бы до какой-нибудь поляны неизвестно сколько, но надо, а здесь оставаться просто нереально, значит надо идти. Здесь можно только простыть. Хоть согреюсь по пути. Сворачиваюсь, а Белка радостно виляет хвостом, всё не лежать в мокрой траве. Минуем хребет Осиновый и выходим из заповедника. Мы опять втроём — я, собака и дождь.
Зигзагами приближаемся к Зубчаткам. Начинаются подъёмы, ноги скользят, цепляюсь за кусты, надо бы надеть перчатки, а снимать рюкзак и доставать их — это трата энергии. Но мысль «зачем тебе всё это» не появляется, больше переживаю за Белку. Да и осталось чуть-чуть. Если я пру, как подбитый танк, она идёт в обычном почти прогулочном темпе. Немного осталось.
Цель — найти тропу, ведущую к Скальному цирку с юга, со стороны Маяка. Дождь перестал моросить, пасмурно. Вытираю мокрый лоб мокрым рукавом. Я люблю тебя, Башкирия! С твоими нудными дождями, с твоей непредсказуемостью, с твоими дикими красотами, с загадками, с неприступностью, с матом-перематом, я всё равно люблю тебя!
Выхожу на скальные останцы. Тропа на карте есть, а под ногами нет. Ну нет, значит, протопчем. Местами она проявляется и до цирка метров 500, а это где-то пара миллионов шагов. Ноги отказываются идти. В 6 вечера я на Зубчатках. Сажусь на мокрые камни мокрыми штанами, включаю телефон. Непрекращающаяся трель мобильника. Ты где? Что? Как? Когда домой? Мишку видел?
Спускаюсь в Скальный цирк.
Как же здесь тепло и уютно, не смотря на то, что в центре цирка на скале памятная табличка о разбившейся в 2017 году паре. Виктория и Кирилл — смелые, красивые ребята. Шли за мечтой. Шли в связке.
Долго сижу. Размышления о смысле жизни, о риске, о любви, о мечтах и вспоминаются Викины слова: «Черт возьми, если я не буду делать то, что хочу, жизнь будет неимоверно скучна. Она итак скучна! именно отсюда растут эти кривые и извилистые ноги, постоянно ведущие на край пропасти. Но! именно на краю можно почувствовать одновременно и ценность и ничтожность этой маленькой жизни.»
Темнеет. Пора ставить палатку, сушиться, кормить Белку, просто вырубиться. Я немного устал. Завтра ещё двадцатка с рюкзаком до Тирляна.
Белка с обходом территории
Семь вечера. Старый уже стол из камней, удобный такой же стул. Костёр согревает, становится как-то по-домашнему комфортно. За день пройдено 24 километра. А может 25. Или 125. Смотрю на трек, помотало меня по обходам. А как иначе? В плеере Двуречье:
Где ветром стонут — слышишь? — озорные леса
Лукавая фея творит чудеса: подманит взглядом,
Сгинет меж высоких стволов
И иверни счастья залечит в одно
И засмеется рядом, расплескав колдовской настой —
Сама безумить рада без причин уводить с собой
Да хрен ты меня уведёшь с собой. Ещё и без причин.
Закончен день: сапоги, носки сушатся, ещё раз хожу на скалы, отзваниваюсь, всё нормально. Комаров нет, да я их и вообще не видел, и мух не видел, и пауков. Вообще! И куропатки внезапно не взлетали из-под ног. Никто не выл, не ухал, ветки не ломал ночами. Меня ничего не пугало. Белка спит, укутанная дымком от костра и полусмертной утомлённостью. Долго сижу и смотрю на неё и на огонь.
Звёзд нет, дождя нет. Ничего нет. Сон. Без снов.
24 июня, суббота
Просыпаюсь около семи утра. Умываюсь росой и на скалы, отзвон. Меня ждут дома. Надо успеть дотопать до Тирляна, доехать до Белорецка и успеть на единственный поезд. Съедаем с Белкой остатки еды и через час выдвигаемся.
Идти легко, дорога под уклон и она ДОРОГА. По пути кемпинг с родниковой водой, заправляемся и напиваемся вдоволь.
Погода прекрасная, идётся легко и тут Белка начинает грозно лаять. Третий раз за пять дней. Метрах в 300-х впереди стоянка туристов, трое ребят с палатками. Здороваемся, рассказываю, что собака ходила со мной пять дней до Ямантау. Парни удивляются и фоткаются с ней. Но надо спешить.
Не доходя до Миселей слышу шум машины, водитель машет мне рукой и улыбается. Да это же Василий, что рюкзак подвозил.
Подходим к кордону. Ну вот, Белочка, ты и дома.
– Бабка, ты где была? — Хозяин сажает собаку на цепь. Она понуро скрывается в будке.
– Как её зовут?
– Лада.
– Сколько ей?
– 15 лет.
Ещё пара каких – то дежурных вопросов про конную упряжь на доме и где кони. А коней увели в Тирлян, потому что медведь ходил рядом.
Вася уходит носить колотые дрова в дом, а я прощаюсь со своим Ангелом-хранителем, своим надёжным спутником, отдаю ей последнюю конфету. – Ну, пока, Белка! Пока, моя хорошая. И спасибо тебе!
Фотографировать её в конуре не хочу. Она, ставшая для меня символом свободы, выносливости, и смелости, на цепи.
До Тирляна просто шагаю все 15 км без остановки, погруженный в мысли. Ребята на трёх квадроциклах приветствуют, машу в ответ. Группа из 7-8 заряженных внедорожников проезжают мимо. Счастливо!
Иногда оборачиваюсь. Никого. После второго брода короткий, но сильный ливень. Появляются постройки, дедуля землянику собирает, женщина в огороде копается, начинается другая жизнь. Время опять меняет константу, я же вот недавно уходил отсюда. Захожу в 14-20 в Тирлян, в магазин, беру колбасу, 1,5 минералки и 0.5 безалкогольной балтики. День молодёжи. С праздником, молодёжь! Воду выпиваю почти всю. Есть не хочу.
Через 5 минут на остановке такси. Действия известны до простоты – сяду, доеду, куплю билет, приеду… В тайге всё не так, там не знаешь, чем закончится переход по курумам, ночёвка или что будет через пять минут. Рюкзак вызывает вопросы у моего попутчика. Рассказываю как есть. Пожилой мужчина тоже ходил в те края когда-то в той жизни. И мне кажется, что я ещё вчера был в другой жизни.
До Белорецка домчались быстрее Сапсана. Время сжалось до молекулы. 100 рублей проезд, даю водителю 200, не берёт. Приходится убеждать его, что ещё 100 за рюкзак. Предпоследний рывок – добраться до жд вокзала. У 12 автобуса странный маршрут, чтоб приехать на вокзал, надо сесть на той же остановке, на которую приехал. Прошу первую встретившуюся женщину подсказать, как добраться. Она меня просто провожает до остановки, по дороге интересуется, откуда я с таким рюкзаком. Рассказываю, удивляется, что туда и один.
На вокзале никого, касса закрыта, кассир придёт за час до отправления. Рассматриваю ноженьки, опять я про вас забыл и вы молодцы!
В туалете умываюсь, прямо в зале ожидания ем колбасу. Один, без Белки. Как ты там? Время растягивается до бесконечности. Хожу по перрону, видны горы Кирель и Малиновая. Все самые незначительные мелочи врезаются в память, эмоции перехлёстывают впечатления, всё перемешалось: дожди, перевалы, курумы, расстояния, координаты, и мёртвая тишина каждую ночь. Трудно сосредоточиться на одном — калейдоскоп мыслей.
Вот и поезд. До свидания, Белорецк, уютный и ставший каким-то близким город. Обязательно приеду сюда ещё. Парень из вагона помогает поднять рюкзак в тамбур. Перехожу в режим standby. Настоящее становится прошлым, время перестаёт существовать и…
С неба опять начинает капать. Я настолько привык к дождю, что он становится обычным делом, ну да, дождь, ну ведь пройдёт, да и в тучах просветы синевы. Оборачиваюсь – несётся БЕЛКА! Подбегает, утыкается носом в колени, виляет хвостом, не собака, а сгусток энергии. Наклоняюсь, обнимаю. — Привет, привет, моя хорошая! И мы опять идём втроём – я, собака и дождь.
— Мужчина, просыпайтесь, через 20 минут Курган.
Открываю глаза – проводница.
Я приехал. ВСЁ… Как любой сон, который когда-нибудь сбудется, сбылся и этот. Самый потрясающий и неправдоподобный сон. Целая история, которая никогда не повторится.
Время окончательно растворяется в пространстве…
Ничего не бывает случайным. Именно в этот день я приехал в Тирлян, остался и не пошёл в Миселя. Именно в этот день я не поехал с заброской, а проходил мимо кордона. Именно в этот день Васи не было дома, а Белка была не на цепи. Именно она удержала меня, ведь, зная себя, я бы полез на вершину. А я бы полез. Не для галочки, а чтобы ещё раз пройти по краю, разделяющему ценность и ничтожность этой маленькой жизни. Может ещё что-то доказать себе. Всё сложилось в единый пазл — сказку с печальным, но счастливым концом.
Сбылась ли мечта? Конечно! Я прошёл свой маршрут. И он оказался интересней и насыщенней, чем предполагалось.
Итак, я был на Ямантау, но не дошёл до вершины. Не пустила меня Плохая гора. Насмотрелся красот. Набродился по дремучей тайге на несколько лет вперёд. Пять дней делил еду с незнакомой собакой. Спал чёрт знает где в окружении диких зверей. Встретил отзывчивых интересных людей: Дениса, Василия – водителя с заброски, Наташу из гостиницы Судовая Гора, благодаря которой и запустилась та самая цепь случайностей, о которой она даже и не подозревала, проводницу в поезде, попутчиков в купе, пассажиров в маршрутке, жителей Белорецка и Тирляна. От каждого из них исходило какое-то участие, внимание и искренность. Спасибо вам всем! Это было очень важно. Ни разу не пожалел, что пошёл. Даже там.
Некоторые говорят, что их меняют экстремальные походы, где сталкиваешься с непреодолимыми трудностями. Не знаю, видимо я не столкнулся. Если ты умираешь от жажды, если от голода и безысходности ешь червей и берёзовую кору и ежечасно молишься, чтоб не сдохнуть, наверное, ты переосмыслишь некоторые вещи и пересмотришь свои взгляды, например, чтобы не переоценивать свои силы.
Для меня же как было, так и осталось, ценить того, кто идёт с тобой рядом, кто с тобой в трудную минуту и будет до конца, замерзая, обнявшись и делясь последним.
Наши взгляды с Викой по поводу «ценности и ничтожности этой маленькой жизни» совпадают, но у судьбы нельзя брать взаймы бесконечно, даже если ты её баловень. Ходя по краю легко оступиться и сделать эту жизнь ещё короче. Но недостаток адреналина, что ли, заставляет собирать в очередной раз рюкзак.
Пойду ли я ещё на Яман? Скорее, нет, ведь есть Манарага, Народная, Тельпосиз. Повторение Ямантау будет лишь повторением. А копия это не оригинал. И я хочу запомнить это приключение, не затирая его.
Сейчас, набирая текст и заново переживая июньские события, поднимаю глаза – на стене фотография Белки на скалах. И я скучаю по ней, по самой загадочной, самой необыкновенной, самой красивой и лучшей собаке в мире. Для меня так и останется загадкой, почему она пошла со мной.
Автор: Сергей Белов
