Музей региональной прессы «Антресоль» появился в Задонске Липецкой области шесть лет назад. Сегодня он достаточно известен, а на медийном поле, пожалуй, уникален. В нем раритеты соседствуют с вещами обыденными, кажущимися второстепенными, даже в чем-то легкомысленными. Но задержитесь возле экспоната и вы… что-то вспомните, а что-то поймете и про себя, и про Время, в котором живем. «Антресоль» — авторский проект журналиста областной «Липецкой газеты». Сегодня он отвечает на наши вопросы.
— Кажется, музей давно перерос свое первоначальное назначение. Он не о прессе, он о нашей непростой истории. При этом, как и всякий творческий проект, по содержанию он субъективен, разве нет?
— Верно, не всему вы обязаны верить, но постарайтесь признать право каждого на свою точку зрения. Нормальная журналистка из этого и исходит. Тут вот какая проекция: все самое важное, что случалось в обществе, попадало сначала на газетный лист. Примеры на каждом шагу. Редкий документ эпохи – указ об отмене крепостного права, 1861 год. Его зачитывали с паперти каждой церквушки…. Евангелие на английском, Х1Х век. Ведомственная «Охотничья газета», год 1930-й, с заголовком «Чистка аппарата Охотсоюза началась». Вот – «враги народа» были и среди охотников – все как у всех…
— Но Вы сказали «все самое важное». Так уж и «все»? А как же…
— Цензура? Вы правы, было. Но у нас есть специальные папки к разделам, в них дополнительные материалы о событиях в Новочерскасске, Чехословакии, Будапеште, о гибели космонавтов… Вообще «Антресоль» — музей неправильный. Он построен не по музейным технологиям, здесь очень плотная «застройка». Но ведь создавали его журналисты, а с них какой спрос. Еще одна особенность музея — сочетание раритетов с жесткой публицистикой, временами с… приколами. Требник 18 века, например, соседствует с ядерным чемоданчиком, выпоротым редактором — мечтой каждого обиженного газетой (жалкий, он стоит в углу, спустив штанишки), фрагментом рельса, на котором предположительно окончила свои дни Анна Каренина. Несколько экспонатов посвящены… кузькиной матери. Мы даже опрос проводим по заданию американского Госдепа – а что она такое, эта кузькина мать?
— Госдеп, наверное, об этом не догадывается?
— Скорее всего
— В музее есть необычный экспонат – усы Пескова, пресс-секретаря президента…
— Это Главные Усы российских медиа, причем, парадные. Есть туфельки Марии Захаровой, в которых она отплясывала перед журналистами «Калинку». Посетивший музей Захар Прилепин обещал расческу… Это – попытка очеловечить, приземлить медийных звезд, ведь они при всей своей крутизне, такие же люди, как мы. Вилкой картошку жареную ковыряют, болеют «после вчерашнего», даже, может быть, потеют…Серьезные темы и шутливые экспозиции часто соседствуют, а иногда они и вовсе перемешаны. Французская «Шарли», из-за которой двенадцать журналистов убили (тот самый номер), печатная машинка «Континенталь» (любимая К. Паустовским) и обычная всепогодная фуфайка, деньги атамана Маруси (тоже ведь печатная продукция!) и бирючиные кости, оставшиеся после отобедавшего в местном трактире Пушкина… — все это и многое другое — равноправные экспонаты. Лозунги по стенам иногда тоже не совсем бесспорные, но они – для посетителя думающего и наблюдательного.
— А что в такой концепции главное: четко выстроенная позиция или импровизация?
— Я бы сказал — философия. На мой взгляд, современный музей — это не старушка у входа, которая выучила одну фразу «Руками не трогать!» и умеет бить по рукам посетителей снятой калошей. «Антресоль» готова стать и аудиторией, и ристалищем, и театром, если угодно. Так нам кажется, провинциальным фантазерам. Кстати, идеология музея заявлена сразу, у входа. На вывеске в слове «пресса» пропущена буква «с». Грамотные люди волнуются: как же так? Но ведь ошибка тут же исправлена – недостающая «С» ловко вскарабкалась на другую. Вывеска – знак, заявка, символ: человек без ошибок не может, но их нужно исправлять и шагать дальше. В этой формуле – философия нашего музея. А вообще ошибок тут много. Как в жизни. Как в творчестве. Некоторые явно провокативные: тот, кто заметит, получит бонус… Они разные, ошибки. Один из разделов посвящен трагической странице истории – репрессиям (его предваряет распятый …. зэковский ватник). Вот где их было через всякий край. Посмотрите в глазок тюремной двери, за которой сидят после допроса измученные люди, — вот они, жертвы этих ошибок!
— Удивляет обилие в музее манекенов – даже на улице по стене здания карабкаются папарацци. Слышал шутку: мол, вы бежите за мадам Тюссо…
— Догонишь ее! Нам бы согреться. Да, тут более двухсот тематических ростовых манекенов, ни один не похож на другого, каждый играет свою роль.
— Кто их делает и где они помещаются?
— Начинали делать трудники-художники Задонского Богородицкого мужского монастыря (там много разных талантливых людей), в последние годы приходится мне быть папой Карло. А «проживают» наши манекены на 300 квадратных метрах муниципальной площади. Тесновато, конечно, у нас более десяти тысяч экспонатов. А ведь мы создали не столько музей, сколько принципиально новую структуру, которая готова предметно заниматься музейным творчеством, строить выставочные модули под заказ. Это не слова. Уже создан музей литературных мистификаций, в работе – «Музей каретника Михеева» (о забытых ремеслах), на подходе «Музей русской нужды». И самое на сегодня главное — построен музей Матери. Идея такая: создать музей на реальных квадратных метрах и одновременно в Сети (общероссийского значения) как обобщенный символ, посвященный женщине-фронтовичке, труженице тыла — той, кому больше всех досталось от войны (подробности можно узнать в Презентацияи https://youtu.be/AdZCckjtS3M). Ведь у каждой семьи условно есть свой «бабушкин сундук», где письма, «похоронки», вещи. Используя сетевые ресурсы, можно легко соборно собрать такой нужный уникальный музей. Название у него будет «Незабудки для мамы».
— То есть «Антресоль» уходит от местечковой сути, рассчитывая на серьезные обобщения и соучастие в общем деле как минимум коллег со всей страны?
— Именно. В век цифровых коммуникаций это и возможно и, пожалуй, неизбежно. Вот еще идея – создать Общероссийский музей «Четвертой власти», в Сети. Принципиально новый формат – виртуальный музей журналистки. Все СМИ теперь имеют свои сайты. Информации – море. Но ее можно (нужно!) структуировать под новую идею. Мы быстро переведем в электронный архив все, что уже имеется, и начнем собирать разделы музея по темам. Многие, я уверен, в России откликнутся и будут пополнять заявленные экспозиции. Важно, что такой музей начнет жить и активно работать сразу, с колыбели, и ему не надо будет менять «памперсы» — что-то потребуется только на обслуживание сайта. Он сразу станет копилкой, архивом, библиотекой, кафедрой… Газета, журналист, студент, селькор, читатель… — все могут «брать» из разделов нужное, по частям, по кусочкам, а если кто-то найдет у себя площади, то сможет создать и свой, во плоти, музей.
— На этом пути без серьезной поддержки коллег не обойтись…
— Музей получил Большой приз российского фестиваля прессы в Сочи – бронзового Пегаса (2016 г), «Антресоль» посещали секретари нашего Союза, чиновники министерства печати, о музее писали многие СМИ, а журнал «Нью-Йорк Таймс считает, что по креативу он сравним с Лувром во Франции и Метрополитеном в США. Не раз снимало сюжеты ТВ.
— Значит, можно собираться в дорогу? Каков режим работы?
— «Антресоль» располагается в самом центре Задонска, туристической столицы Липецкого края: три действующих монастыря, Дон у порога, лес с трех сторон к домам подходит (зайцы на окраине бегают), город огибает федеральная М-4. Но при этом музея до сих пор нет. Мы принимаем организованные экскурсии, но юридического статуса «Антресоль» все еще не имеет. Вопрос решается … уже седьмой год. Но, может, в этом и есть, как говорил один литературный герой, сермяжная правда? В России надо потерпеть, пострадать, поюродствовать и только тогда, глядишь, что-то получится путное? Или я не прав, Алексей Ильич?
