Гидроэлектростанция «Пороги». Борис Бахметьев: предпрениматель, политик, ученый

В интернете я прочитал более полутора десятков статей, посвящённых Порожской гидроэлектростанции. В каждой, вскользь, упоминаются фамилии людей, так или иначе причастных к её строительству. В их числе и фамилия Бориса Александровича Бахметьева, по проекту которого она построена. В своей статье я хочу более подробно рассказать об этом интересном человеке – предпринимателе, политике, учёном, оставившем свой след в истории, как в России, так и в Соединенных Штатах Америки.

Борис Бахметьев родился в Тифлисе 1 мая 1880 г., согласно биографической справке, находящейся среди бумаг Бахметьева в Колумбийском университете. А вот в личном деле экстраординарного профессора по кафедре прикладной механики Политехнического института Б.А. Бахметьева указано, что родился он 20 июля того же года, о чем сделана запись в метрической книге приходской Спасо-Вознесенской церкви, что находится в историческом районе Тифлиса – Сололаки. По поводу разночтения в датах рождения Бориса Бахметьева у меня есть свои соображения. Обязанность по учету всех важных событий в жизни человека – рождения, бракосочетания и смерти, до 1917 года, несли на себе церковные приходы, где и велись метрические книги. Крестили родившихся, как правило, в день рождения или через день-два после него. В записи о рождении, которая производилась в день крещения, священник обязательно указывал: дату рождения и крещения; имя ребенка по святцам; фамилии, имена и отчества родителей (иногда только отца); их место жительства; сословие (для военных–звание); вероисповедание; данные восприемников (крестных); данные священнослужителя, совершившего таинство крещения. И если в метриках Сололакской церкви есть запись от 20 июля 1880 года, то, скорее всего, это день крещения, а родился Борис Бахметьев все-таки 1 мая. В метрической книге, так же, записано, что при крещении его восприемниками, то есть крестными, были инженер Александр Павлович Бахметьев и девица Ольга Александровна Шателен, дочь титулярного советника Александра Кирилловича (Александра-Иосифа) Шателена. Историографы Бориса Александровича пишут, что его родители неизвестны, и он был взят на воспитание инженером Александром Павловичем Бахметьевым. Этим, как я думаю, и объясняется почти 3-х месячный разрыв между датой рождения – 1 мая, и крещения мальчика – 20 июля. В этот период решалась его дальнейшая судьба. Как мы теперь знаем, всё сложилось благополучно, Борис попал в семью, а спустя 12 лет, 25 ноября 1892 г. Тифлисский окружной суд удовлетворил ходатайство А.П. Бахметьева об усыновлении своего воспитанника. А.П. Бахметьев, был крупным предпринимателем и весьма состоятельным человеком и не жалел средств на образование сына. Кроме гимназического курса он занимался дома языками — французским, английским и немецким, а также музыкой. В 1898 г. Борис Бахметьев закончил с золотой медалью 1-ю Тифлисскую гимназию и поступил в Институт путей сообщения в Петербурге. По окончании Института осенью 1903 г., по совместному решению Электротехнического, Кораблестроительного и Инженерно-строительного отделений Санкт-Петербургского Политехнического Института Императора Петра Великого, с согласия Министерства Финансов и Торговли Бахметьев был командирован для приготовления к преподавательской деятельности на 1 год в Европу, где обучался гидравлике в самом престижном учебном заведении Швейцарии Цюрихском Политехникуме, и на 1 год в США, с оплатой годовых стипендий 1500 руб. и 2450 руб. соответственно. Практически во всех прочитанных мною в интернете статьях пишется о его участии в строительстве в США канала Эри. Но это не соответствует действительности. Бахметьев, по определению, не мог там работать – канал был построен в 1817—1825 годах, задолго до его рождения.

1905 год открывает новую страницу в жизни Бориса Бахметьева. Он возвращается из-за границы и в сентябре его назначают старшим лаборантом по кафедре гидравлики Санкт-Петербургского Политехнического Института Императора Петра Великого. В 1907 г. он был избран преподавателем курса «Гидротехнические сооружения» на Электромеханическом отделении, а с 1910 г. преподавателем курса гидравлики (общего и дополнительного) на Инженерно — строительном отделении института. В 1912 г. Борис Александрович защитил диссертацию на звание адъюнкта прикладной механики и в том же 1912 г. был избран экстраординарным профессором кафедры прикладной механики по отделу гидравлики и гидротехнических сооружений. В 1912 г. были изданы его «Лекции по гидравлике», в 1914 г. «Переменные потоки жидкости в открытых каналах». Не правда ли, великолепная академическая карьера.

А ещё в 1905 году у Бахметьева изменилось и семейное положение, он женился. Его избранницей стала Елена Михайловна Сперанская, слушательница Санкт-Петербургского женского медицинского института. О ней мало что известно. Она всегда была в тени своего титулованного мужа. В 1907 году Елена Михайловна окончила институт, получив звание «лекаря с отличием» и работала в одной из акушерских больниц Санкт-Петербурга. В фондах Российской Государственной Библиотеки хранится небольшая книга 1911 года издания: «Послеродовые кровотечения», автор — доктор Сперанская-Бахметьева Елена Михайловна.

Однако вернёмся к Бахметьеву. Он был не только теоретиком и преподавателем, он организовал частную фирму, которая занималась разработкой технических проектов строительства различных объектов, как по заказам частных лиц и компаний, так и правительства. Бахметьев привлекал к проектированию не только русских, но также французских и швейцарских инженеров. Проекты, над которыми работала бахметьевская контора, были достаточно масштабными. Одним из таких проектов была гидроэлектростанция «Пороги» или, как тогда её называли – «Гидроэлектрическая установка на реке Сатке». Эта небольшая, по сегодняшним меркам, электростанция оригинальна по своим проектным решениям и неповторима по выполнению. Но сначала рассказ о том с чего всё начиналось.

В конце XIX начале ХХ века Россия вошла в эпоху экономического подъема. По темпам роста производства ей не было равных. Особенно интенсивно развивались металлургия и машиностроение. Для строительства железных дорог требовались качественные рельсы, для создания флота броненосная сталь. Однако, так необходимые для отечественной металлургии добавки — ферросплавы, которые открывали дорогу к специальным легированным и нержавеющим сталям и, по сути, знаменовали собой новую технологическую эпоху, Россия была вынуждена ввозить из-за границы. Своё производство ферросплавов, таких как ферросилиций, ферромарганец, феррохром в стране полностью отсутствовало. Создавшаяся ситуация не устраивала металлургов и требовала скорейшего разрешения.

Урал всегда славился людьми энергичными и предприимчивыми. Вот и вопросом производства собственных ферросплавов всерьез озадачился и осмыслил перспективы ферросплавного производства горный инженер Александр Филиппович Шуппе.

Вот что он писал по этому поводу в своей автобиографии:

«В начале девятисотых годов у меня явилась мысль основать на Урале электрометаллургический завод для выплавки специальных сплавов феррохрома и высокопроцентного ферросилиция – прежде в России не производимых и имеющих огромное значение при изготовлении специальных сортов стали, необходимых, в особенности, для выделки предметов обороны, а также при изготовлении автомобилей, аэропланов и т. п. С этой целью я выхлопотал у Министерства Торговли и Промышленности право на постройку каменной плотины на реке Сатке в Златоустовском округе и на постройку металлургического завода».

И если вопрос места постройки завода, проектирования плотины и электростанции был решён относительно быстро, то вопрос финансирования строительства находился в подвешенном состоянии. Своих капиталов для реализации подобной инновационной затеи у Шуппе не хватало, а потому пришлось искать инвесторов, на поиск которых ушло более двух лет. Однако, организаторский талант, коммерческая хватка и умение убеждать, позволили Шуппе решить и этот вопрос. В мае 1908 г. была создана фирма «Уральское электрометаллургическое товарищество графа А.А. Мордвинова, графини Е.А. Мордвиновой, барона Ф.Т. Роппа и И.Ф. Шуппе». На средства этого товарищества в 1908 году и началось строительство заводского комплекса «Пороги». Постройкой плотины, плавильного цеха и всех других частей завода, а так же оснащением оборудованием руководил сам Шуппе. Осуществляя общее руководство, Александр Филиппович, естественно, проектирование доверил специалистам. Проект плотины – знаменитых «Порогов», как я уже писал выше, разработал Борис Александрович Бахметьев. Техническое руководство стройкой осуществляла фирма «Строительная контора инженера А. В. Бари».

Через два года, 1 июля 1910г. завод и гидроэлектростанция были запущены в эксплуатацию. 12 июля заводские печи выдали свою первую опытную плавку ферросилиция, а 24 августа этого же года была выпущена опытная плавка феррохрома весом 954 кг.

В 1911 году, на XIII Съезде русских деятелей по водным путям, Бахметьевым был сделан доклад о строительстве Порожской ГЭС.

Доклад содержит подробное описание всех конструктивных элементов ГЭС, технологию выполнения работ по устройству плотины, генераторной станции, изготовлению применённых металлических элементов и конструкций. Доклад сопровожден чертежами и схемами. Я с большим интересом прочитал доклад. Мне, как строителю, было интересно узнать, как строили 100 лет назад. Хочу отметить, что написано всё очень информативно, простым и понятным языком, так, что во всех тонкостях строительства этого замечательного объекта можно разобраться, не являясь большим специалистом и строителем.

В 1914 году в жизни Бахметьева произошёл новый крутой поворот. Он прекращает преподавательскую деятельность и закрывает проектную фирму. С началом Первой мировой войны Б. А. Бахметьев становится активным деятелем Международного Красного Креста, а затем — членом Военно-Промышленного комитета и Закупочной комиссии, которая занималась организацией поставок армейского снаряжения из США и Англии. Здесь нашли применение его обширные технические познания, несомненные организаторские способности и знание языков.

В феврале 1917 г. к власти в стране пришло Временное правительство. Б.А. Бахметьев сразу же заявил о своей поддержке нового правительства страны и в скором времени стал товарищем министра торговли и промышленности. В его ведении находились два департамента: коммерческого и технического образования, портов и торгового флота. Он был увлечен своей работой, позволявшей ему участвовать в решении крупных и перспективных задач, участвовать в выработке экономического курса страны. «Я никогда не был так занят, я никогда не был так счастлив, я никогда не был так удовлетворен«, — с грустью вспоминал он через многие годы.

Однако на этой должности он пробыл всего два месяца. Российский посол в Америке, его однофамилец, Георгий Петрович Бахметьев отказался признать Временное правительство и подал в отставку. Министр иностранных дел Временного правительства П. Н. Милюков во время одной из деловых встреч предложил Борису Александровичу Бахметьеву отправиться за океан и возглавить российское посольство. При этом учитывалось и знание языка, и то обстоятельство, что Бахметьев посещал США, и то, что он обладал несомненными деловыми качествами.

25 апреля 1917 г. Б. А. Бахметьев был назначен руководителем российской чрезвычайной миссии в США, и на время пребывания в стране ему было присвоено звание чрезвычайного и полномочного посла. Миссия отправилась в США через Японию, затем в Сиэтл через океан и поездом через всю страну в Вашингтон.

Российский дипломат Д. И. Абрикосов, в то время первый секретарь Российского посольства в Токио, в своих мемуарах «Судьба русского дипломата» вспоминал: «Нам было интересно, что за дипломата посылает Временное правительство представлять себя за границу. Бахметьев показал себя умным и блестящим человеком, но сильно отличался от наших представлений о русском дипломате» и добавлял с некоторым недоумением: «Бахметьева сопровождало около пятидесяти человек представителей различных министерств, с женами, секретарями и даже друзьями секретарей. У всех было очень высокое жалование, невозможное в царской России«.

В Вашингтоне русскую миссию встретили восторженно. Как посол новой России, Бахметьев выступал с речами в Конгрессе и в Сенате, говорил по-английски (а английский у него был блестящий), и он говорил то, что американские сенаторы хотели услышать. Он говорил о великой дружбе двух демократий, старой демократии – Америки, и молодой демократии – России, он говорил о том, что русский народ будет биться на бушующей в Европе войне до конца, что Россия никогда не выйдет из войны, и так далее. Он был принят президентом Вильсоном в Белом Доме, вручил ему верительные грамоты и официально стал послом.

Это был дипломат совершенно нового типа, во всяком случае, по сравнению с его предшественником, он отлично понимал значение общественного мнения в Америке и то, что Америка это отнюдь не такая централизованная страна, как Россия, что здесь очень многое зависит от крупных бизнесменов и людей с деньгами и, опять же, от общественного мнения. Он совершил беспрецедентное в истории русской дипломатии турне по Штатам, за три-четыре месяца он выступал, по меньшей мере, 26 раз на различных митингах и собраниях, в том числе, на огромном 20-ти тысячном митинге в Нью-Йоркском Центральном парке.

В мэрии Нью-Йорка Российскую миссию принимали с большой помпой, при огромном стечении народа и с почетным караулом у входа в Сити-холл.

Газета «Нью-Йорк таймс» посвятила этому событию двухстраничный разворот с фотографиями.

В ноябре 1917 г. Б.А.Бахметьев находился в Мемфисе, где выступал с очередной речью, направленной на расширение и укрепление российско-американских связей и формирование положительного облика демократической России. В это время пришло известие о перевороте в Петрограде и свержении Временного правительства. Дипломат сразу же сделал заявление о своем несогласии с новой российской властью и о том, что она не отражает дух и настроение народа страны.

Американское правительство, не признавшее новое Советское государство, подтвердило дипломатический статус Б. А. Бахметьева и продолжало поддерживать с ним деловые отношения. Теперь все финансовые потоки направлялись на борьбу с большевизмом. По закрытым посольским каналам осуществлялось финансирование поставок оружия и снаряжения Белым армиям. При этом сам Бахметьев не отдавал предпочтения кому-то из руководителей Белого движения, хотя сам лично, в большей степени, симпатизировал А. В. Колчаку. Российский посол продолжал активную пропагандистскую деятельность в США, встречался с американскими государственными деятелями, стремясь оказать влияние на формирование американской политики в отношении России.

Дипломатическая карьера Б. А. Бахметьева завершилась в 1922 г., когда на Раппальской конференции Советской России удалось добиться международного признания. Средства массовой информации и Конгресс США оказывали все растущее давление на Белый дом, требуя отставки посла, уже в течение пяти лет представлявшего несуществующее правительство. 30 июня 1922 г. Б. А. Бахметьев оставил свой пост. Уход в отставку не стал для Б. А. Бахметьева катастрофой. Вместе с семьей он перебрался в Нью-Йорк и вернулся к инженерной деятельности, создав компанию по проектированию гидравлических систем. Кроме того, он возглавил предприятие по производству спичек, оказавшееся успешным и приносившее существенный доход. Наконец, Бахметьев стал профессором Колумбийского университета, где преподавал гидравлику. Он издал несколько значительных научных работ, стал членом многих научных объединений и получил престижные награды в области прикладных исследований.

Человек незаурядных способностей и большой культуры, блестящий оратор и успешный дипломат, Б. А. Бахметьев проявил себя в лучших человеческих качествах — удачливого предпринимателя, способного уловить дух времени, и крупного ученого-исследователя, профессора престижного Колумбийского университета.

Скончался Борис Александрович Бахметьев 21 июля 1951 года, в Брукфилде. Похоронен в городе Валхалла, штата Нью-Йорк, на кладбище Кенсико.

Автор материала: Гирин Владимир Петрович