Напитавшись впечатлений от Губерлинских гор и тюльпанных долин накануне, честно говоря, я весьма скептично ожидала поездки в Оренбургский заповедник, точнее, в одну из его частей «Предуральскую степь». Что нового мне еще могут предложить? Степь. На много километров пустое пространство. Сомнительное удовольствие. Насмотрелись оренбургских степей и бесплатно. А тут за полтора месяца начались переговоры с руководством. Получение пропусков, разрешений, уточнение маршрута, проблемы с оплатой… Чем еще удивят? Лошади Пржевальского? – Ну и что, лошади и лошади. Лошадей не видели что ли? Прострелы, рябчики, тюльпаны? – Вчера всё увидели и налюбовались. Ну, ладно, какие-то еще есть тюльпаны Шренка. Их не видели. Говорят, стоит посмотреть. И в конце концов, столько сил потрачено! Собственно, ради этой степи в том числе мы и затеяли наше путешествие.
С такими снобистскими мыслями я ехала в пассажирском кресле нашего комфортабельного крейсера и наблюдала за быстро меняющимся ландшафтом. Пройдя без малого полторы сотни километров по, в общем-то, неплохой дороге сначала в сторону Оренбурга, а затем повернув на Беляевку, мы оказались возле проволочной ограды. Оказывается, заповедник 14 на 16 км (165 квадратных км) по всему периметру обнесен проволочным забором для создания и развития популяции лошади Пржевальского.
Нас встретили весьма дружелюбные, но в некоторой степени настороженные сотрудники заповедника. На все вопросы, касающиеся оплаты, стоянки машины, выгула нашего четвероногого друга, они отвечали уклончиво: ну, наверно, можно; мы сейчас созвонимся и узнаем; думаю, ничего страшного, если… Ну, а мы уже были готовы к тому, что за стоянку автомобиля на территории этих безграничных километров надо заплатить 120 р., а посидеть за столом в беседке и перекусить перед экскурсией – 90 р. Наконец, через какое-то время приехал человек, который все знает, заключил с нами договор о посещении заповедника и выписал нам билет и путевку под номером 0001. И тут стало понятно: мы ПЕРВЫЕ туристы, для которых нужно провести экскурсию. Вот оно, начинается, эксклюзивное, непознанное. Сразу вспоминается: первый космический турист, да что там, первый космонавт, «Первые на Луне», первые… Вот это ничего себе!
Пришла очень серьезная тётя Татьяна Леонидовна: «Я буду вашим экскурсоводом. У меня очень много работы, и завтра очень серьезный день, но сегодня я в вашем распоряжении и отвечу на все ваши вопросы». Мдаа, приехали путаться под ногами, подумала я. Завтра у них «Праздник тюльпана», мероприятие областного значения, направленное против детского суицида. Приедет губернатор. Всё очень серьезно и важно.
А мы туристы, зеваки. С Татьяной Леонидовной пересели на «Ниву 2131» и с веселым водителем Вячеславом Михалычем («Начнет мутить – предупреждайте, остановлю») двинулись в путь. Знающий экскурсовод рассказывала нам об истории создания заповедника (2015 год на месте военного полигона), с грустью посетовала, что мы не захотели посмотреть на лошадок (она главный специалист по созданию популяции лошадей Пржевальского и, как выяснилось позже, в буквальном смысле до самозабвения влюблена в этих чудесных животных), почти в стиле Николая Дроздова поведала о флоре и фауне этой уникальной степи. И постепенно эта «пустая и голая» степь начала перед нами раскрываться своими горьковато-полынными запахами, своими жаворонково-пищушными звуками (пищуха – это грызун такой, я так поняла, что-то между мышью и тушканчиком, пищит – далеко слышно, словно соловей начинает распеваться), своими желто-фиолетово-красно-соломенными цветами.
Остановка. Вот они – тюльпаны Шренка. Настоящие, не как вчера. Биберштейна все-таки помельче, подичее и желтые. А здесь – разнообразие: чаще, конечно, желтые, а еще красные, алые, розовые, с разноцветными лепестками. Восторг телячий. Хочется каждый сфотографировать, всё запихнуть к себе в фото- и видеокамеру. Бегаем по лугу как дети, невзирая на возраст и статус. Кому они нужны в этой безграничной степи! Время от времени Татьяна Леонидовна отвлекает нас на стрепетов, сурков и другую живность, названия которой слышали только на уроках географии и в зоопарке.
А вот еще (так и хочется сказать поляна) ирисы, тоже разные: фиолетовые, желтые, белые, голубые, сиреневые. Растут стайками, семьями. И степь уже не унылая, не однообразная, не однотонная. Начинает цвести валериана, появляются отдельные розовые, очень красивые цветочки (но большинство пока в бутонах) миндаля, очень ядовитого и несъедобного для лошадей («У меня все растения, — говорит наша гид, — делятся на съедобные и несъедобные». Т.е. что едят лошади, а что не едят), повсюду начинает цвести спирея и дикая вишня.
Издалека понаблюдали в бинокль за сурками. А они, оказывается, большие! Совсем низко пролетел степной орел, высматривая добычу. Послышалось шипение в траве и сразу пронзительный визг нашей степенной руководительницы – гадюка. Подняла голову на нас, пошипела, попозировала и уползла дальше по своим делам.
А мы двинулись смотреть на сурка-палеонтолога, пока не зная, что это за зверь такой. Идем мимо каких-то камней, выложенных кругом по диаметру. Этакий микро-Аркаим. Да, действительно, это древние захоронения скифо-сарматского периода. Время археологи определили, а раскапывать уже нельзя: заповедник. Таких захоронений-курганчиков, обнесенных по кругу камнями (надо сказать, что в этой части камни вообще не встречаются, степь здесь песчаная и солончаковая. Вывод: их принесли и выложили ровными кругами), нам встретилось четыре или пять. И обязательно четыре больших камня на четыре стороны света.
И вот сурок-палеонтолог. Вернее, нора его. Большая дыра в земле. Оказывается, сурок, когда чистит свое жилье, выгребает из норы …морские окаменелости, аммониты. Вот еще одно открытие: мы идем по дну древнего, 150 млн лет, моря! Начинаем всматриваться в камешки под ногами: окаменелая ракушка, часть аммонита, еще одна, чертов палец (так в детстве называли мы эти окаменелости моллюсков). С ума сойти! Конечно же, нельзя ничего брать с собой. Это заповедник, иначе штраф. У нас, как всегда: тихая охота.
Острый и привычный к расстояниям взор Татьяны Леонидовны выхватывает из степного пространства какое-то, только ей видимое движение: «Вот он, мой хороший! Останавливаемся и потихоньку идем за мной». Это одинокий трехгодовалый жеребчик Перчик. Разносящимися на всю степь криками Татьяна Леонидовна подзывает своего любимца поближе. Тот подходит совсем близко (пара горстей овса делают свое дело) и позволяет себя пофотографировать. Проникшиеся нежностью и даже любовью к этому удивительному животному, едем дальше.
А дальше – Бандитские горы. Петрофитная степь. Т.е. степь со скальными останцами, как специально разбросанными камнями. Еще одна достопримечательность. Вроде как степь, и вот тебе камни. Причем камни необычные. Такое впечатление, что гальку цементом залили. Наверное, примерно так исторически и произошло: галька от древнего моря, а вместо цемента вулканическая лава. Здесь еще и вулканы извергались. Мало ли что могло произойти за 160 миллионов лет! Горы-то старые, а вот название свое они получили недавно (если сравнивать с их возрастом). Говорят, начиная с 13 века (нашей эры) здесь проходили торговые пути. Ну, а где торговые караваны, там и бандиты-кочевники, мечтающие поживиться дармовщинкой. А за камнями легче всего спрятаться, а потом напасть из укрытия. И полтыщи лет назад эти «горы» наверняка повыше были. У местных жителей по поводу названия свои воззрения, более современные. Что ж, бандиты всегда были, есть и будут. И название всегда будет актуальным. Хотя нет. Теперь это заповедник. От бандитов, будем надеяться, только название и останется. Сфотографировавшись на каменном диванчике, отправляемся на кордон.
Пять часов длилась экскурсия! Такое возможно? Конечно, мы же ПЕРВЫЕ! И все это как один миг! Дыхание степи увозим с собой. Впечатлений – рассказывать и рассказывать. Описала – скромно, мало, куцо. Теперь знаю: степь – это целый непознанный, на каждом шагу открывающийся новый мир.
