Рассказ о сплаве по реке Юрюзань в августе 2023 года

Юрюзань-красавица, в блёстках кружева,
Неприкрытой завистью пьёшь задорно просторы,
В рукавах прогонистых речь упругих струй:
Радость-грусть по капельке даруй.

Дмитрий Ревякин «Юрюзань»

День 0

Пролог

Стремительно катилось под горку лето. Жара так и держалась изо всех сил. Редкие дождики так же не баловали. Реки Урала, и мы вместе с ними, страдали от безводия. Конец отпуска Елены неумолимо надвигался, а мы так ещё и не сходили на Большой летний сплав. Лично меня тянуло на Бию, но уступив супруге, стал искать варианты попроще. В итоге, остановились на Юрюзани. К тому же, на Южном Урале мы ещё не сплавлялись, и ещё весной мелькали мысли о подобном мероприятии. Да и была надежда, что именно там-то столь необходимая вода присутствует. В общем, Юрюзань.

Мы заранее взяли билеты на поезд и туда, и обратно. Таких дальних самостоятельных забросок у нас ещё не было. Поездами дальнего следования с нашей поклажей мы ещё не ездили. Как-то разместится наш груз на полках, как мы будем сходить на двухминутной остановке? В общем, вопросы были. Хотя, по сборам всё осталось по-старому: список, укладка герм и рюкзаков, рисование и печать карт, составление раскладки и заготовка продуктов, сбор информации о маршруте. Всё как и прежде.

И вот, долгожданный день наступил. Наш поезд из ЕКБ был лишь вечером, поэтому у нас было целых полдня на заключительные сборы. К назначенному времени подкатило к подъезду такси и наше путешествие началось.

Был понедельник, и вагон пригородного поезда до Екатеринбурга был почти пуст. Мы удобно разместились рядом с вещами, привычно составленными у выхода из салона. За окнами мелькали ветви и листва деревьев, оставаясь позади. Мы катили на сплав.

Приятные неожиданности начали проявляться с самого начала. Из вагона мы вышли на платформу, не зная где будет посадка на следующий поезд. Метаться по вокзалу с грузом не очень-то хотелось, поэтому мы ждали объявлений тут же, спрятавшись в тень. Вскоре на параллельный путь этой же платформы маневровый локомотив потянул пассажирский состав. На первом вагоне мы прочли номер нашего поезда. Удача. Надо лишь перейти до своего вагона.
Наконец, и отправление. Состав тронулся. Мы перекусили, забрались по своим полкам и покатили.
На свою станцию — Вязовую мы прибывали около шести утра. Я преспокойно проспал всю ночь, а Елена сомкнула глаза лишь на пару часиков. Но вот, за час до прибытия, мы проснулись. Потихоньку, чтобы не мешать соседям, вынесли вещи в тамбур и стали ждать остановки. В левом окне, мокром от дождя, временами сквозь клочья тумана показывалась Юрюзань. Сначала она даже заставила порадоваться мощи своего течения. Мутная вода по-сосьвински закручивалась в мелкие водовороты. Но то ли спросонья, то ли в утренних сумерках, это оказалось обманом. Но это мы узнаем позже.

Почему Вязовая, спросите вы. Ведь летом ходят от Усть-Катава. Но мне хотелось добавить ещё хоть сколько-нибудь километров к нашему и так не длинному путешествию. И так, при нашем привычном темпе, получалась пара днёвок. А тут хоть без малого сто километров получится. И неделя времени.

Наконец, наши подошвы коснулись платформы Вязовой. За ними и вещи. От реки нас отделяли восемь пар рельс и одна улица. Но выход с перрона был лишь в другую сторону, к вокзалу. Ещё дома, при составлении маршрута, я присмотрел объезд к реке. Но это целый километр. А тут, напрямик — какие-то двести метров. Мы спросили у представителей транспортной безопасности разрешение перейти в неположенном месте. А им до нас и дела не было.

— Да идите, — равнодушно ответили нам.

И вот мы на реке. Как она? Что там? Ждет ли нас?

День 1

Знакомство

И вот перед нами Юрюзань. Течёт себе слева направо неспешно и даже, наверное, не подозревает, что мы приехали. И вверху и внизу виднеются переборы. Сверху —  мелкий, не пройти, наверное. А снизу — ничего так, более-менее проходим вдоль левого берега. Я даже прогулялся в его сторону, чтобы потом уже не суетиться. Перед нами противоположный берег. Совсем рядом. Не широко тут. Состоит из сопок, похожих на красноярские, по утверждению Елены. Вершины их прячутся в проплывающем тумане. Да и не туман это вовсе, а низкие облака. Они то набегают на нас, то улетают прочь. Дождя пока нет. И это радует. Хочется хотя бы уложиться по-суху.

Елена занимается комплектованием вещей, а я надуваю лодку и сидения. Потом мы вместе распихиваем всё по гермам. Но вот и всё готово. Можно перекусить на дорожку.

После трапезы Елена пошла набрать воды в канистру, а я занялся укладкой лодки. Вот и последний предмет занял своё место, а спутницы моей всё нет и нет. Я уже забеспокоился и отправился ей навстречу. Смотрю — идёт себе вдалеке. Оказалось, она залюбовалась аккуратными домиками вдоль улицы, разглядывая которые и наткнулась на местный обустроенный колодец.

Теперь точно всё готово к отправлению. В путь.
Как и ожидалось, первый перекат взяли сходу. Пока это обнадёживало. Но впереди сразу же возник другой, следующий. Этот уже оказался не так прост. Ну не в смысле сложности, конечно, а глубины. Пришлось тащить.
— Раз, — подумал я про себя.
Вода не сказать, что была холодной. Освежала. А путь наш лежал уже вдоль красивейшей горы Вязовой. У её подножия проходили железнодорожные пути и по ним с завидной периодичностью проносились, гудя вперёд, составы. Откос между путями и рекой изрядно зарос кустами и деревьями со времён посещения этих мест пионера цветной фотографии С.М. Прокудина-Горского в 1909 году. А может быть, и не на один раз уже зарос. Скорее всего.

Мы неспешно гребли, продвигая наше судно вперёд. Движение наше сопровождали уже привычные по нашим путешествиям попутчики — цапли, коих тут было предостаточно, да утки норовили улизнуть в прибрежные заросли.

На берегу повстречался рыбак. Мы привычно обменялись с ним приветствиями, пожелали клёва и двинулись дальше. Вскоре мне пришлось сказать: “Два,” — и началось. Нашему движению всё больше и больше стали мешать мели и перекаты. Некоторые удавалось преодолеть сходу, в некоторые сливы мы лишь слегка не попадали и мне было необходимо, выйдя, немного подкорректировать направление. Но попадались и такие, что ни при каком уровне мастерства их было не пройти на раз. Русло в этих местах сильно расширялось и вода лилась сквозь камни потоком максимальной глубиной сантиметров в пять. Тут мы уже спешивались вдвоём и тащили нашу гружёную лодку по камням. Благо, камни были округлыми и похожими на картошку.

Одно место, около руин пионерлагеря им. Павлика Морозова, расположенных в распадке меж двух гор, особо понравилось. Но лишь визуально. Тащить там пришлось изрядно. Метров сто. Там был красивый выход породы в виде пристани на Чусовой. Под “причалом”-то было вполне себе глубоко, а вот до… Временами Юрюзань походила на Нейву образца «порога» Долгий торчащими из воды валунами.

После мы повернули налево и на небе загрохотало. Сплавляться среди гор весьма увлекательное занятие. Ты не видишь что происходит за склоном, а наблюдаешь лишь то, что позволяет тебе гора. Над нами проглядывало чистое среди облаков небо, но где-то уже подкрадывалась и гроза. Елена забеспокоилась. Я, как мог, её успокаивал, что мы находимся среди возвышенностей, к тому же, поросших деревьями и молнии надо очень-очень постараться, чтобы попасть в нас.

На очередной проводке хлынуло. Мы нахлобучили дождевики и важно шагали в них по воде, таща лодку. Поливало минут десять. Потом тучка резво откатилась за гору и вновь показалось Солнце.

Вскоре подошли к разъезду Минка. Там за каким-то техническим сооружением в ожидании своего транспорта прятались два железнодорожника.

— А что это у вас за пни посреди реки растут? — спросила Елена после приветствия, указывая на торчащее посреди мели огромное корневище.
— Да это весной его сюда притащило, а так он выше был.

Хоть и было до Минки много мелких мест, но то, что началось после, не лезло уже ни в какие ворота. Тащить приходилось каждый третий перебор из четырёх. И зачастую метров по двести. Мы уже бросили свои старания пройти перекат сходу. Просто подходили к нему, утыкались и тащили. Повезёт, так проскочим. А мимо проносились поезда. И иногда пассажирские. Мы двигались всё дальше и дальше, не всегда так, как хотелось бы нам. Но как бы то ни было, повороты и мели оставались позади, уступая место новым. Прикинули среднюю скорость. Оказалось весьма недурно для этих условий — три километра в час.

Нельзя сказать что маршрут наш состоял из одних лишь перекатов. Были и плёсы. Нередко метров по пятьсот длиной. На них река неспешно несла свои воды, пряча дно в своей глубине. На этих участках иногда попадались стоянки. Некоторые так и манили к себе, настолько они были хороши и опрятны.

Вскоре из-за ближайших к нам склонов стал проглядываться Аю-Даг. Не крымский, конечно. И после очередного перебора, впрочем,  довольно многоводного, мы вышли практически к его подножию. Тут, на противоположном берегу, была весьма достойная стоянка с хорошим выходом. Ввиду уже непосредственной близости Усть-Катава, тянуть с обедом смысла не было, потому мы остановились. Наш первый обед.
А река несла свои воды куда-то в неведанную ещё нами даль.

Долгий обед

Это была большая поляна треугольной формы. В одном из углов стороны, параллельной реке, скрывался стол из части кабельной катушки круглой формы. Он лежал на большом камне и двух круглых чурбаках. Вокруг так же стояло несколько чурбаков в виде стульев. Рядом было и костровище с наколотыми дровами. Дров нам как раз и не хватало. Ввиду дальней заброски, я выложил дома аварийный запас, оставив лишь самую малость для растопки. Но от места высадки это великолепие было далековато, поэтому мы расположились недалеко от лодки.

Расстелили тент, а на нём разложили всё необходимое к обеду. Погода была прекрасная. Саму байдарку не разгружали, так как уже давно стали сортировать груз по мешкам разной целевой направленности. Есть “Посуда”, есть “Костровое”, есть “Еда”.

Мне надо было вскипятить чайник воды на пюре и на чай. Вскоре из носика заклубился пар и было заварено всё необходимое. Но в это время из-за Медведь-горы загрохотало и выползла тёмная туча. Думалось, что всё-таки она протащит где-нибудь сбоку, слегка задев нас. Но не тут-то было. Едва мы вооружились ложками, с неба хлынуло. К такому развитию событий мы были не готовы. Второй тент лежал в лодке и открывать герму под ливнем не очень-то хотелось. Я накинул свой дождевик прямо на голое тело, а Елена укрыла своим всё самое ценное. Дождевик на голое тело — по ощущениям это как будто его нет вовсе, в местах, где он прилип к телу. Холодные капли падают как будто на кожу.

Хотелось быстрее освободить свою чашку, чтобы капли дождя не превращали пюре в подобие какого-то киселя. “Суп под дождём можно есть вечно,” — думалось в тот момент. Но быстро не получалось. Огненно-горячее кушанье грозило прилипнуть к нёбу, поэтому приходилось позволить каплям охлаждать его. А они норовили плюхнуться в самую жижу и разлететься по всей округе.

Когда мы допивали чай, дождь стал ослабевать и, наконец, прекратился вовсе. Выглянуло Солнце. Мы оглядывали свои вещи, пытаясь понять что осталось сухим. За джерси можно было не переживать — они высохнут за какой-то час. Да и остальное успели спрятать. Волновало другое. Не хотелось на воде встретиться вновь с ливнем. Да и синоптики обещали ещё осадки (инет был и мы отслеживали прогноз). Впереди был Усть-Катав, в котором по плану необходимо было посетить магазин, чтобы докупить основную массу продуктов, но сил на это у Елены уже не было (после малосонной ночи в поезде и пройденной пеше-водной части пути). Подумали мы, подумали, да и решили остаться сегодня здесь на ночёвку. Благо, часть вещей уже на берегу, да и стоянка весьма удобна.

На месте парковки лодки был выход малюсенького родника. Вода едва сочилась. В небольшой лужице утопился дождевой червяк. Но, к счастью, питьевой воды у нас пока хватало. Мы затащили остатки багажа и лодку наверх и поставили палатку. Теперь осадки были не страшны.
Усталость дальней дороги и предыдущей ночи стала сказываться, мы забрались в наше жилище и уснули в нём. Так прошло четыре часа.

Выбрались на свет божий уже около семи. Небо смотрелось совсем уже безмятежно. Солнце освещало реку и зелень леса предзакатными лучами. Неожиданно метрах в двадцати от палатки что-то зашевелилось и из кустов вылез огромный котяра камышовой наружности. Нисколько не смутившись нашим присутствием и бросив презрительный взгляд, он деловито засеменил в сторону чащи. Кто он, где живёт? Ответа не было.

Мы ещё немного полюбовались закатом и стали готовить ужин. На этот раз в меню был булгур с сушёной индейкой. Индейку мы насушили дома. Это был первый подобный опыт. Дома уже пробовали варить. Фарш весьма восстановился. Теперь же, видимо недостаточно долго его предварительно отварили. Блюдо получилось как будто с сырокопчёной колбасой. Хотя всё жевалось вполне неплохо, можно было поварить и подольше. Будет наука впредь.
Уже затемно мы поужинали, напились чаю и улеглись спать. Завтра будет новый день и новые места.
И совсем рядом текла река, а за ней проносились то на запад, то на восток поезда. Но они нам нисколько не мешали.

День 2

Усть-Катав и его Котавы

Под утро ещё прошёл дождь, но к моменту выхода из палатки уже ничего не капало. По небу ходили тучки с просветами. Мы напились кофе и стали думать о завтраке. Ещё дома мы решили немного поинстаграммничать и приготовить на первое утро яичницу с беконом. Не давали покоя завтраки Смока Беллью и Малыша. Конечно же, взяли с собой яйца. Ввиду того, что в ближайшем магазине бекона не оказалось, ограничились нарезкой грудинки. Яйца привезли просто в пластиковом контейнере, без дополнительных мер защиты. Не успеют они за сутки с небольшим испортиться.

Никаких неприятных неожиданностей блюдо не доставило и было с аппетитом съедено и запито чаем. Можно было собираться в дорогу.

Тучи уже совсем растащило и стало припекать Солнце. Наше снаряжение заняло свои места в лодке. Можно отчаливать. Чуть ниже места нашей парковки какие-то благожелательные горе-туристы оставили баню. Каркас уже частично разрушился и плёнка висела на нём одним краем, другим валяясь на земле. Не трудно догадаться где она окажется следующей весной. Ну не нужны никому чужие бани.

После очередного поворота мы вышли к Камню Любви. Интересно, чем на нём занимались аборигены, если его так назвали? Аю-Даг, оказывается не зря так назвали. Были отчётливо видны глаза, уши, нос медведя, прилёгшего у воды. Начался длинный плёс, а на берегу потянулись предместья железнодорожной станции с соскладированными штабелями рельсами на шпалах. Более глубоко было слева, и мы так и крались вдоль берега, иногда сверяя фарватер с картой. Перед Новым автомобильным мостом пришлось немного протащиться — слегка не попали в глубину, а потом и ещё раз, уже перед Брянским мостом. Этот вантовый мост старой постройки был весьма красив. Мы его сначала даже спутали с ещё одним старожилом мостов Усть-Катава — Французским, но тот встретится нам ниже. Под ним и припарковались, спрятавшись в тень и от глаз людских.

Надо было закупиться продуктами на всю дорогу. Мы посмотрели по навигатору ближайший магазин и Елена, взяв рюкзачок, отправилась отовариваться. Я же уселся на камень и стал ждать. Тут же, только на другом берегу, был обозначен городской сельхозрынок, но к сожалению, карты не показывают его состояние, а он был на ремонте. Но это мы узнаем позже.

А Елена отправилась по улице Центральной, упирающейся в гору Шихан. Он красиво маячил своей безлесой вершиной впереди. По его склону, как продолжение улицы, тянулась грунтовая дорога до самого верха. С одной стороны Центральной выстроились в ряд жилые хрущёвки, а с другой располагался открытый хоккейный корт с трибунами и Дворец культуры с небольшим парком. Далее была автостанция и магазин “Пятёрочка”. Туда-то ей было и надо. Купив всё необходимое у не в меру ненавязчивых продавцов и поняв, что по людям она совсем еще не соскучилась, Елена пустилась в обратный путь. Я всё поджидал, сидя на камне.

 

Но вернулась она не одна. За ней увязался (или увязалась, мы не разглядывали) чёрный кот, соблазнённый запахом вкусностей. Он просто нагло и бесстыдно орал в предвкушении чего-нибудь съестного. Елена купила нам перекус, чтобы мы потом уже не останавливались до самой стоянки. Заткнуть наглый ор удалось лишь уголком эчпочмака, но не надолго. Вскоре рот освободился и звуки возобновились. Столь голодное и наглое существо мы вмиг окрестили Котавом. Следующая порция пирога была поедаема уже более избирательно — тесто долго не хотело исчезать в глотке Котава. Последний кусок так и остался лежать недоеденным. А существо всё тёрлось о наши ноги и всё требовало, правда слегка снизив громкость.

У нас уже скопилось немного мусора и я решил прогуляться с целью найти баки. Стоило пойти к жилым пятиэтажкам. Там точно что-то должно было быть. Но я пошёл через мост, на другую сторону реки. У входа на сооружение у перил стояла миска с варёной картошкой, а рядом кругами ходил ещё один огромный Котав рыжей наружности. Было ясно, что чёрного он и на версту не подпускает к своей кормушке. Я благополучно пересёк реку и углубился в город. По одной стороне улицы тянулись частные дома, а с другой шли гаражи. За ними попались закрытые железные ворота того самого рынка. Из-за них доносились звуки бетономешалки. Раздетые по пояс таджики что-то заливали. Площадь рынка была на ремонте. Я ещё немного прошёл вперёд и, наконец, увидел мусорку. Обратная дорога много времени не заняла.

Елена меня ждала всё так же на берегу, а вокруг неё всё вился чёрный Котав. Мы сели в лодку и отчалили.
По описаниям, по городу много мелей. Ну много-немного, а пару раз провести пришлось. Прошли под уже упоминавшимся Французским мостом. Французский мост к Франции отношения большого не имеет. Разве что язык их связывает. Дело в том, что среди акционеров «Южно-Уральского анонимного металлургического общества», взявших Усть-Катавский завод в аренду в начале прошлого века, было много бельгийцев, а они, как известно, говорят по-французски. Вот мост и вышел Французским. И что интересно, это была уже третья жизнь конструкции, ранее служившей в мосте через реку Большой Кинель этой же дороги, а до этого и на Ташкентской ветке. Она была куплена как лом по цене 25 копеек за пуд и перевезена в  Усть-Катав на 22 вагонах.

Наконец, подошли к устью речки Катав. Сначала она показалась нам маловата. А мы надеялись, что она добавит воды в Юрюзани. Но оказалось, что за островком вливается поток побольше. А наша река упиралась в большую скалу и поворачивала направо. Через Катав был перекинут небольшой железный мостик, переходящий в огороженную дорожку прямо как в Оленьих ручьях. Интересовало кто у кого позаимствовал это решение.

А город кончался. Река несла свои воды дальше, унося нас от трёх Котавов (лесного и двух брянских). До вечера можно было ещё погрести, чем мы и занялись. Напоследок, уже думая, что отошли совсем далеко, мы оглянулись. Дома стояли над рекой, словно прощаясь. Попрощавшись с ними, мы дружно заработали вёслами.

Всё только начинается

Мы шли вдоль Герасимова камня, располагавшегося на правом берегу высокой и длинной скалой за железнодорожными путями. В нём располагалась пещера Станционная. Кажется, мы даже видели вход в неё. Заканчивался он Царь-выемкой, сделанной при строительстве дороги. Сложно представить себе как рабочие в конце XIX века практически вручную прорубали этот коридор в скале. Здесь и чуть дальше Прокудин-Горский в 1910 году сделал немало снимков. Стоило остановиться и поснимать тоже, но неумолимое время подгоняло. За этот день надо было сделать ещё четырнадцать километров. Дальше станет ясно, почему. Тут загудел локомотив и появился состав. Хоть и пассажирский, но шёл не в ту сторону. Ну что же, и так сойдёт.

Чуть дальше, только уже по левому берегу протянулись скалы так же снятые Сергеем Михайловичем, а за ними располагался Герасимов остров. В описании тут были обещаны проводки, но мы уже успели привыкнуть к этому явлению на Юрюзани, так что ничуть не расстроились. Однако, глубина оказалась весьма приятной, а хорошее течение быстро несло нас вперёд. Тут мы догнали первых сплавщиков. Это была семья на рыбацкой надувнушке. Экипаж состоял из мамы, папы и двух девчушек с забавными косичками. Мы их быстро нагоняли и уже начали волноваться что они могут нам помешать. Но ширины потока хватило и мы быстро проскочили вперёд, на ходу бросив слова приветствия. Вёсел из рук мы не выпускали, так что быстро удалялись от лодки.

— Папа, папа, я хочу их догнать,- услышали мы напоследок.

Пройдя ещё полтора километра по пологой дуге, мы вплотную приблизились к Смирновскому мосту. Некогда это была очень изящная металлическая конструкция, хитросплетением своих элементов напоминающая Эйфелеву башню. Сейчас всё стало проще и аскетичней. В погоне  за пропускной способностью была уничтожена такая красота. Мост был огорожен и около были видны посты охраны. На колючке был закреплён аншлаг, вещающий, что под мостом проплывать без остановки и к опорам не приближаться. На полотне стояли два охранника и, как нам показалось, рыбачили, однако пристально наблюдая за нашей лодкой. Мы даже засомневались правильно ли поняли посыл предупреждения. По-быстрому мы проскочили под путепроводом и вышли к Смирному гребню. Тут мы, отплыв метров на сто, развернули наше судно и стали любоваться и конструкцией и скалой. Наверху в будке затрезвонил звонок и мы поняли, что приближается поезд. Время шло, а состава всё не было. Вахтёр уже начал подавать признаки беспокойства и что-то орать сверху, размахивая руками. Мы сделали вид, что повинуемся, однако, подгребая назад, так и двигались кормой вперёд. Никакие крики охранника не могли помешать мне любоваться объектами-однофамильцами. Ну ведь не станет же он стрелять. Наконец, показался локомотив. Но шёл он по дальнему от нас пути так что видна была лишь половина. Зато он скрыл нас от злосчастного дядьки и мы могли спокойно поснимать.

Наше любопытство было удовлетворено и мы двинулись дальше. По правому берегу, одно за одним, потянулись места стапелей многих фирм, а по левому — гребень перешёл в заросший лесом склон с немногочисленными выходами скал. На одной из площадок правого берега была видна чета рыбаков. Дедушка был как все дедушки, а вот в бабушке платок, сарафан и штаны выдавали её национальную принадлежность..

С окончанием горы левого берега, мы подошли к большой поляне перед оздоровительным центром “Ребячья республика” на правом. На небе стало погрохатывать и Елена забеспокоилась. Пришлось причалить чтобы понять куда идёт гроза. Я уселся на чистый уже от коры огромный ствол вяза и, задрав голову, следил за движением туч. От дерева уже были отпилены практически все ветки, лишь на ствол так никто и не решался покуситься. Но туча ушла стороной и мы продолжили движение.

От лагеря через реку направились двое рыбаков. Мы проскочили перед ними по мелкому перекату. По левому берегу начиналось урочище Тобак. Река, упираясь в Отводский гребень, поворачивала налево большой излучиной, образуя солидный полуостров бывшей деревни. Гребень поначалу скалами тоже не баловал и лишь к концу заканчивался красивым утёсом. Солнце пряталось за лесом и за очередной набежавшей тучкой, отчего в этом месте стало как-то неуютно. Да и капли дождя начали выбивать круги на воде. Мы спешно причалили и уже достали тент с целью при первом усилении осадков укрыться под ним. Но подождали мы, подождали а капли прекратились.

Ну и отправились мы дальше. Река в этом месте несла хорошим потоком достойной глубины, с редкими валунами в русле. Быстро она выносила нас из этого тёмного угла. Вот промелькнуло окончание гребня и мы вышли на солнечный свет. На берегу вновь мелькнул рыбак. Он показался нам знакомым.

— Это мы вас видели недавно? — спросили мы его.
— Ну да. Я тут напрямик прошёл.

Опять несколько неглубоких перекатов, и через каких-то полкилометра следующий гребень — Яхьильский. Скалы тут тоже прятались в лесу, так что разглядывать зачастую приходилось через частокол стволов. Мы гребли навстречу Солнцу, уже касающемуся краем верхушек сосен, растущих на впередистоящей горе. Абсолютно гладкая вода в его вечерних лучах смотрелась чёрным зеркалом, отражая окружающий лес. Ну вот и плавный левый поворот. Где-то тут должен находиться Кондрашовский ключ. К нему мы и стремились. Вода уже заканчивалась и было необходимо пополнить её запасы. Именно поэтому мы и спешили от Усть-Катава. Остаться без воды было бы совсем плохо. Мы плыли и вслушивались, и вглядывались в левый берег. Вскоре показалась следующая скала. В период подготовки к сплаву мне так и не попалось её название. Сейчас я понимаю, что она могла носить имя Кондрашовского гребня. Но это не точно.  Ну не может какой красивый камень не иметь имени. А посмотреть действительно было на что. В лучах предзакатного солнца были отчётливо видны вздыбившиеся дуги пластов бело-жёлто-оранжевого известняка, что делало его похожим на Дужной с Чусовой. Перед ним в скоплении камней мы услышали журчание. Это был родник. Вода лилась широким мощным водопадом. Кто-то пристроил металлический жёлоб для удобства набора воды. Я быстро наполнил уже опустевшую канистру. Напился и сам. Можно было продолжать путь.

И можно было уже подыскивать место для ночлега. Сразу за скалой начиналось урочище Ельцовский. Можно было встать и на нём, но видневшаяся крыша обходчика нефтепровода, проходящего в этом месте, разубедила нас в этом. Издалека присмотрели ещё одну парковку, но это оказался переход той самой трубы. Благо, начинался уже Кочкаринский мыс, а значит и Хваточный гребень. На оконечности мыса среди больших вязов копошились какие-то люди. Стояли машины, палатки, горел костёр. Мы обменялись приветствиями. Места дальше были свободны, потому мы благополучно припарковали и разгрузили лодку. По-быстрому поставили лагерь. Уже темнело и нам оставалось только поужинать.

Красивое место было просто загажено. Под деревьями стояли мешки с мусором. В ямах валялись бутылки и арбузные корки, уже закисшие, отчего воздух не озонировавшие. Про грибы-белобумажники по кустам я вообще молчу. Не хочется валить вину ни на водников, ни на кемперов. Ведь никого за руку не ловил, а засранцев среди всех хватает. Хочется надеяться, что среди водников меньше.

Уже совсем стемнело когда мы закончили свой ужин. Я присел на скамейку с потушенным фонариком на лбу, у молчащего костровища, перевести дух. Неожиданно из кустов метнулась какая-то тень. На движение я включил фонарь и успел разглядеть силуэт лисы. Как мне показалось, зверь был каким-то облезлым и тощим. Испугавшись вспышки, лиса скрылась в сторону реки, сверкая в свете фонаря глазами. Я придавил кастрюлю с едой камнем побольше и залез в палатку. На улице оставалась щепочница с ещё горячими углями. Через некоторое время она загромыхала. Лиса посетила нас вновь, опрокинув печку. Что произошло в её лисьем мозгу при этом, я не знаю, но больше она нам не мешала. С тем и уснули. День был окончен. А сплав, можно сказать, только начинался.

День 3

Учимся “сплаву по-новому”

Ночью никаких происшествий не произошло. В полседьмого я расстегнул молнию входа в палатку и через образовавшееся отверстие выглянул наружу. Всё вокруг было затянуто плотным туманом. Гребень размывался в его пелене. Тянуть больше не стоило. Надо было что-нибудь поснимать. Я вылез наружу. Один из наших соседей уже встал и пытался рыбачить. Вообще, несмотря на их большую компанию, да ещё и с детьми, их было не видно, не слышно. Они рано легли спать. В общем, неудобств не доставляли. Следом вылезла и Елена. Я вышел на косу у реки. Передо мной возвышался Хваточный гребень. Похожий на огромную охотничью собаку, он лежал, опустив свою голову на передние лапы и с тоской смотрел в сторону Малого Лимоновского гребня, прятавшегося в тумане, словно ожидал кого-то. Вода подступала прямо к его мохнатому боку и морде, но он словно не замечал этого. Мы за пять минут в две камеры отсняли всё, что могли и вернулись в наше укрытие. Устраивать подъём было ещё рано и мы разнежились ещё на часик.

 

Спешить сегодня было некуда. Мы решили устроить полуднёвку и в путь отправляться после обеда. Всё и сразу делать не стоило. Так прошёл ещё час. Вот Солнце отдельными, ещё робкими лучиками стало пробиваться сквозь толщу тумана, освещая отдельные фрагменты нашего убежища.

Настала пора утреннего кофе. Я вновь вылез наружу. Перед палаткой всё так же лежала наша щепочница, опрокинутая ночной гостьей. Я вновь установил её в боевое положение, снарядил турку, а потом разжёг дрова. Через пять минут по поляне разнёсся аромат кофе вперемежку с шоколадом. Елена выпила свою порцию с конфетой, а я — просто по классике.

Завтракать пока не хотелось и мы вновь забрались в палатку. Скоротали ещё час. Солнце ещё усилило свою мощность. Желудки стали проявлять признаки голода. Мы не стали им отказывать.

На завтрак решено было испробовать сублимированную гречневую кашу с мясом. Я скоренько вскипятил чайник. Литра нам хватило и на блюдо и на чай. Сублики мы ещё не пробовали, но знали, что они завариваются прямо в пакете. Эти пакеты были другими и в способе приготовления на них было написано “Высыпать в чашку, залить кипятком”. Так мы и поступили. Через десять минут и крупа и фарш вполне разбухли и без труда жевались. Пробовать пошли на мою вечернюю скамейку, поставив на неё в качестве стола наш контейнер. Каша была неплоха, но из-за какой-то приправы, или способа приготовления, слегка горчила и было её всего лишь три столовые ложки. По нормам калорийности это, возможно, и соответствует разовой порции. Конечно, я не стал покупать нечто дорогое, типа “Снедков”. Нашёл попроще и с хорошими отзывами. От съеденного во рту стало как-то скучно, и к чаю я зажарил ещё пару тостов из батона на остатках догорающих в щепочнице углей. У нас собой было несколько упаковок абрикосового джема по 15 гр. С ним-то мы и съели наши гренки, запивая чаем. Хотелось бы к этому всему ещё и масла. В период сборов мне даже попадалось сублимированное, но я сомневаюсь, что его можно намазать на хлеб.

Одно доставляло неудобство. Во всяком случае, Елене. Невесть откуда взялись осы. В течении дня они то пропадали, то появлялись вновь. Но сладкое не могло оставить их равнодушными. Я отдуваясь от них, съел свою порцию. Елена тоже съела, недовольно помахивая руками. Мне они не мешают. Лишь бы в рот и глаза не лезли. Не зелёная же это мясная муха…

Завтрак был окончен. Стоило заняться хозяйством. Ещё дома я купил карабины для оттяжек тента, а то уж больно неудобно сворачивать его с верёвками, а вязать каждый раз — это слишком долго, особенно под дождём. Да так и не нашёл времени всё сделать. А тут его было предостаточно. И ещё я взял с собой термоусадку, чтобы не вязать контрольные узлы, а зафиксировать концы ей. Провозился со всем этим великолепием около часа. Часто помогал ветерок, задувая зажигалку. Тент сейчас ставить не стали, потому что с вечера удачно выбрали место под палатку и она скрывалась в тени высоких вязов.

На реке показался кат с четырьмя девочками-подростками лет тринадцати. Они плыли без снаряжения, лишь с контейнером еды. Мы подумали, что это головной экипаж большой группы, но следом никто так и не проплыл. А девчонки под музыку зашли в грот утёса, ещё немного покрутились перед скалой на воде и скрылись за поворотом перед Малым Лимоновским гребнем.

Так не шатко не валко шёл наш день. На лодке мы разложили вещи для просушки, туда же кинули и солнечную панель для зарядки. Иногда купались, иногда фотографировали. В общем, учились дневать.

Подходило время обеда. Сготовить решили картошку с тушёнкой. В этот раз сушить с собой не стали, а просто купили в Усть-Катаве сырую. Тушёнку же в этот раз взяли “Кронидов”. Мы уже много о ней слышали, но попробовать самим не доводилось. Продукт был хорош и вполне оправдывал свою немаленькую цену. В пачке 325 граммов мяса было нисколько не меньше, чем в пятисотграммовой банке, да и жил с хвостами замечено не было. Вкус так же был хорош. Елена уселась на уже знакомую скамейку и стала чистить картошку. Вмиг налетели осы. Они кружили вокруг, мешая. Но, наконец, спутница моя справилась с этой задачей. Тут же опробовали ещё одну обновку — складное ведро. Теперь можно было не бегать с картошкой к реке, а мыть её тут же. Я растопил печку и через каких-то полчаса мы знатно и вкусно обедали.

Мы ещё немного побездельничали, однако подошла пора сборов в дорогу и мы неспеша занялись этим не очень любимым делом. Взглянув на часы, Елена отметила, что к четырём часам должны будем стартовать. Вещи складывались по давно уже известной схеме и, наконец, заняли свои места. Всё было снесено к реке и уложено в лодку. Мы были готово к отплытию. На часах светилось 15-50. Елена хотела с удовлетворением отметить, что даже раньше, но тут из-за поворота реки появилась ярко-оранжевая байдарка с пиратским флажком на носу. Снаряжение было аккуратно уложено в лодке и укрыто оранжевыми же деками. Капитан судна в красной футболке, перчатках, поляризационных очках и шляпе а-ля Стив Ирвин, равномерно и не напрягаясь черпал вёслами воду. Мы заинтересованно смотрели на  нового персонажа повествования.

Это был Николай…

Рекордный пробег

… конечно, мы тогда ещё не знали его имени.

— Не подскажете, что это за скала? — спросил он нас, поровнявшись.
— Это Хваточный гребень, — ответил я, напрягши мозг.
— Куда путь держите?
— До деревни Чулпан.
— А откуда?
— От Вязовой.
— А сами откуда будете?
— Из Екатеринбурга.
— И я оттуда. Ну вообще-то, я из Ревды, — уточнил он после небольшой паузы.
— А мы из Артёмовского, — поправились мы с улыбкой.

Так далеко от дома удобнее называть столицу региона, её точно все знают.

Мы познакомились. Оказалось, что Николай идёт до того же населённого пункта. И сроки закладывает те же, что и мы. Мы проболтали с ним минут двадцать. Посетовали на загаженность стоянки  и на малое количество воды в первый день, о том, о сём. В общем, интерес был взаимным. Наконец, Коля отчалил от косы. Мы подождали пока он заплывёт в грот, чтобы снять его там и отправились следом .

Совсем скоро мы дошли до Малого Лимоновского гребня. Под ним река поворачивала вправо узкой быстрой протокой. За ней мы догнали нашего земляка. Он занимался съемкой скалы. Поравнявшись, мы ещё перекинулись с ним парой фраз, тоже засняли гребень и налегли на вёсла. С правой стороны, напротив гребня мы заметили настолько привлекательную внешне стоянку, что даже задумались “А не встать ли здесь?”, несмотря на то, что только что собрали лагерь и вышли. Там было всё, как мы любим: и стол, и скамейки, и навес, и вид великолепный. Даже дров напиленных было в достатке. Но потом одумались и пошли дальше. В конце прямой мы оглянулись. — “Где там Николай?”. Его лодка стояла на той самой парковке. На повороте обернулись вновь. Байдарка была там же. “Ну, значит, встал”, — решили мы и погребли дальше.

Практически сразу по левому берегу потянулось урочище Верхняя Лука. На нём были видны довольно удобные парковки и бани с навесами рядом. Штук пять. У одной из них стояла машина. Народ отдыхал. Заканчивалась поляна скальным выходом средних размеров в глубине. По сути, это было начало Большого Лимоновского гребня, как я потом понял. Солнце ласково грело, но не палило. Плыть неспеша — было одно удовольствие. Через небольшой промежуток в виде зарослей кустов, появилась ещё одна парковка. «Причал 0» — гласила вывеска. Тут тоже были баня и навес. Причалы с возрастающими номерами следовали один за одним. Везде были бани и навесы, несколько отличающиеся друг от друга. Среди зарослей стала проглядывать скала. Это был Навесной гребень. Но пока отрицательного наклона скалы видно не было. Перед ним было пустое от растительности место и берег, вытоптанный туристами. Видимо, тут начиналась тропа на вершину. Подъёма здесь мы не планировали, а потому погребли дальше. На одной из заключительных парковок, показавшейся нам самой удобной, мы причалили. Большой Лимоновский мы пропустить не могли. Вообще-то мы хотели встать на ночёвку чуть дальше, за Жеребчиковым утёсом и оттуда сходить, но тогда  бы пришлось волноваться за сохранность вещей и лодки.

Длинная красивая скала лежала перед нами, скрываясь в тени предзакатного Солнца. Мы вышли на сушу и направились к киоску, как мы поняли, администрации кемпинга. На стене его была информация о расценках, номера такси и хозяина заведения, предлагались холодные пиво и газировка. Где-то выше, в домах, залаяла собака и вскоре появился мужчина. Видимо, администратор. Мы попытались узнать у него расценки на услуги, ведь из вывесок было решительно невозможно ничего понять — одна противоречила другой, но он и сам ничего не знал, во всём ссылаясь на хозяина, который в данный момент был в отъезде. На все вопросы был один ответ:
— Не знаю, надо Борису Николаевичу звонить.
Мы попробовали это сделать, но тот так и не взял трубку. Наконец, мы испросили разрешения оставить наши вещи и лодку на берегу на видном месте и отправились исполнять задуманное.

Вскоре рядом с навесом образовалась кучка из нашего снаряжения. Солнце ещё жарило, поэтому я постарался разместить лодку в тени, ведь сдувать её пока не хотелось. Мы всё-таки планировали дойти до Жеребчикова. Переобулись, взяли всё необходимое для прогулки и отправились в путь. Там же, рядом с ресепшеном стоял указатель начала тропы на гребень. Следуя его совету, мы и отправились. Сначала дорожка вилась среди кустов и зарослей крапивы. Затем, после развилки, она вывела к небольшой, но глубокой луже. “Вода тут” — гласила надпись и стрелка указывала направление вниз. Я засомневался и посмотрел ещё в зарослях травы под стрелкой. “Может, здесь ключик?” Но нет, ничего не было. А база, между тем, называлась “Серебряный ключ”. Возможно, мы ошиблись, но та лужа вызывала подозрения.

Начался подъём. Тропка поднималась всё выше и выше по ступеням из камня. Вдоль, в качестве перил, был натянут какой-то толстый кабель. Не верёвка, конечно, но всё же… Восхождение оказалось совсем несложным и вскоре мы уже топали по дорожке к вершине, иногда останавливаясь, чтобы запечатлеть окружающие пейзажи. Стёжка то вилась по краю обрыва через заросли какого-то то ли мелкого кустарника, то ли травы-переростка с листьями, напоминающими чернику, то присоединялась к грунтовке, идущей здесь же. Так мы дошли до смотровой площадки со скамейками и костровищем рядом. Отсюда открывался великолепный вид на реку и вниз и вверх по течению. Как на ладони был кемпинг с нашей лодкой и мы могли удостовериться, что с ней всё в порядке. Неожиданно наше внимание привлекла ярко-оранжевая точка чуть выше места нашей высадки. Приблизив её оптикой камеры, Елена смогла разглядеть что это Николай. Он успел уже не только приплыть сюда, хотя во время нашего подъёма его там ещё не было, но и разгрузиться и поставить палатку. Сейчас он занимался ужином.

Наверху была хорошая связь, поэтому Елена занялась делами в интернете, заодно позвонив домой. Мы ещё немного побыли в этом красивом месте и отправились вниз, попутно обсуждая наши дальнейшие планы. А решили вот что. Помня о нашем прошлогоднем кофепитии на Великане, мы решили вновь встретить рассвет на горе. Полюбоваться восходящим Солнцем и туманом, выпить по чашечке кофе, когда никто и ничто не мешает этому. Обратный путь трудностей не создал и вскоре мы оказались у киоска. Смотрителя не было, поэтому пришлось его вызвать звонком. Подойдя, он сказал, что дозвонился до хозяина и мы можем с ним переговорить. Он предложил мне пройти с ним до телефона. Я так и сделал.

Мы прошли в дом, находящийся в распадке гребня среди нескольких подобных, и он набрал номер. Быстро представившись и объяснив наши намерения, я получил разрешение на установку палатки и получение пяти поленьев дров вместо двух, которые я просил. За всё с нас причиталось двести рублей. По дороге взяв дрова, я вернулся к киоску, где меня ждала Елена. Мы вернулись к нашим пожиткам и по-быстрому поставили палатку.

Тут на реке я вновь увидел Колю. Он плыл вниз по течению. Лодка была полностью загружена. На наши недоумённые возгласы он сообщил, что не нашёл понимания с привратником и встанет где-нибудь ниже. К слову сказать, на всей огромной территории базы сильно ощущается дефицит информации. Посетители многие вопросы должны сами додумывать. Фраза «Частная собственность» присутствовала везде, но мало где расшифровывалась. Частная собственность? И что? В какое место её вставить?  Я предложил Коле место за Жеребчиковым утёсом и он уплыл. А ведь мы собирались после ужина зайти к нему в гости.

С обеда у нас оставалась картошка и мы её быстренько разогрели. Напились чаю, немного подготовились к утренней вылазке и забрались в палатку. Стемнело. Небо полностью затянуло тучами, что вызывало некоторые опасения. Но всё равно решено было при любом раскладе ничего не отменять. А дождя, вроде бы, не обещали.
А что же на счёт рекордного пробега? — Спросите вы. — В этот день мы прошли рекордные три с половиной километра. А что? Расслабляемся.

День 4

Выше облаков

Будильник и не понадобился. Мы проснулись минут на десять раньше. Кстати, ночь была самой тёплой за весь сплав. Второй спальник мы опять брать не стали, а единственный, которым мы укрылись как одеялом, был наполовину сброшен.

На улице нас встретило совершенно чистое небо и клубы молочно-белого тумана, наполовину скрывавшего Старичный, как по другому называется Большой Лимоновский гребень. Мы скоренько собрались и вышли в туман. Помня, как мы опростоволосились при походе на Великан, особое внимание уделили кружкам. На этот раз они приятно позвякивали в рюкзаке. Уже знакомой тропинкой мы поднимались наверх. Лохматый охранник базы, похоже, видел утренние сны и опомнился лишь когда мы преодолели половину подъёма, Да и то как-то сквозь сон. Локации для съёмки мы уже знали, а потому быстро продвигались к смотровой площадке со скамейками. Придя на место, первым делом мы посмотрели в сторону восходящего Солнца. Светило уже явно обозначило место своего восхода, но появляться ещё не спешило, заставив нас ожидать себя как Шемаханская царица. Туман плыл над рекой у нас под ногами отдельными тучками вверх по течению. Некоторые, видимо особо нетерпеливые, редели и срезали угол через урочище Лимоновка прямо к Навесному гребню. Мы, не торопясь снимали, поглядывая, между тем, в сторону восхода.

Но вот над каёмкой леса в нежно-оранжевом градиенте стал появляться более светлый ореол. Он рос на глазах. Восход неумолимо приближался. Наконец появился самый краешек. Пейзаж менялся на глазах. Из сумерек со скоростью света возникали всё новые и новые детали. От деревьев урочища выросли многометровые тени и понемногу уменьшались по мере подъёма светила. Туман стал как будто ещё гуще. Солнечные лучи как будто придали ему контраста. Он облепил Жеребчиков утёс и протянулся до самых наших ног, скрыв всю реку. Выше по течению он плыл отдельными лоскутами, которые выше Навесного гребня вновь объединялись и скользили к Малому Лимоновскому над Верхней лукой. Затворы щёлкали не переставая.

Но вот изменения в состоянии пейзажа стали замедляться. Пришла пора заняться кофе. А поснимать мы ещё успеем. На этот раз ничего не было забыто и через пять минут мы уже могли наслаждаться бодрящим напитком. После кофе-паузы съёмки были продолжены.

Вдруг я услышал голос снизу. Кто-то кричал. Присмотревшись, я разглядел внизу, кого бы вы думали? — Николая. Он не пошёл вчера на посоветованную мной стоянку, а встал на первой же удачной. Ну что же, прекрасный выбор! Нам сверху это было отлично видно.

Мы немного позанимались интернет-делами, поснимали ещё, а потом взглянули на часы. Оказывается, что прошло уже три часа, как мы находимся наверху. Напоследок немного похулиганили, оставив на сучке сосны пару ломтиков лимона. Сегодня пятница и должно быть много туристов. Пусть позабавятся. Потом мы прогулялись ещё дальше по гребню. Как раз на площадку над лагерем Коли. Его не было видно. Видимо, спал. Ну вот и всё. Всё утреннее очарование этого места рассеялось, оставив ему его дневную красоту. Нет, не хуже. Просто, другую.

Предстояла обратная дорога. Мы быстро спустились с горы и дошли до своей палатки. Времени больше тянуть не стали и позавтракали растворимым пюре с колбасой. Оно и так содержало сухое молоко, а сдобренное ещё и сухими сливками, было великолепно. И, заметьте, никаких капель дождя в нём.

Вот про Серебряный ключ так ничего и не скажу. Утром попытался ещё раз поискать его — на двери туалета был указатель со стрелкой и надписью “Родник 100 м”. Она указывала в сторону гребня. До него как раз оставалось метров 100-150. А до той вчерашней лужи — раза в три больше. Я прошёл в направлении стрелки. Были какие-то тропки. Но обследовав их все, я так ничего и не нашёл. С тем и вернулся.

Мы собрались. Я ещё накупался на дорожку и всё. Мы отплыли к новым километрам и новым видам, которые щедрой рукой дарила нам Юрюзань. Пора было браться за ум, если мы хотим пройти запланированный маршрут полностью.

Жеребчиков круиз

А километры в этот день начинались так. По мелкому и быстрому перекату мы зашли под Старичный (ещё раз напомню, что это второе название Большого Лимоновского) гребень. И Большой и Малый даже в этом очень похожи. Рекой. Приходилось сильно запрокидывать голову, чтобы объять эту необъятную громадину. Мы неспеша пошевеливали вёслами и наслаждались этим великолепием. Высоко в небе кружили хищные птицы, справа тянулась необъятная изумрудная поляна урочища Лимоновка, а слева громоздилась над нами,  словно крепостная, стена, потихоньку через лог, переходящая в не менее красивый Жеребчиков утёс.

Однако, в Лимоновке у нас были ещё дела. Мы не могли проплыть мимо Николая не засвидетельствовав ему своё почтение.

— Николай, доброе утро! — закричал я, хотя было уже около двенадцати.

Сначала ничего не происходило, а потом появился немного заспанный Коля. Мы наскоро обменялись новостями и попрощались, пообещав ещё встретиться.

Энергия переката уже стихла и приходилось поработать вёслами, хотя мы сильно не усердствовали. И хотя прошлым днём был совершён рекордный пробег, руки сильно трудиться не хотели. Впрочем, как и всегда на длинных сплавах. Утром гребёшь себе в пол-весла, потом сильнее, ещё сильнее. А уж если какие-то проблемы со стоянкой, или ветром под вечер — вот тут уже выкладываешься на полную.

Под Жеребчиковым утёсом и описания, и ролики обещали нам обязательную проводку. Я даже сверху попытался разглядеть фарватер когда мы прогуливались по гребню. Но всё оказалось просто замечательно. То ли опыт, то ли везение, но мы даже дна не задели. За утёсом два нелюдимых рыбака разворачивали свои снасти. На жесты приветствия они даже голов не повернули в нашу сторону.

Начиналась длинная излучина вокруг урочища Жеребчик. Раньше сразу за утёсом стоял одноименный юртовый кемпинг. Но сейчас его не было. Глянули на правый берег, на место, которое предлагали Николаю, да и для себя планировали. Скажу так. Коля нисколько не прогадал. Его стоянка была лучше. Нет, и эта была хороша, но всё познаётся в сравнении.

Вода в этом месте несла хорошо и мы могли в полной мере наслаждаться движением, лишь слегка ей помогая. Сквозь бреши в частоколе кустов и вязов постоянно были видны три скалы: Большой Лимоновский, Жеребчиков утёс и Жеребчиков гребень. Очень часто попадались прекрасные места для стоянок. На некоторых, при наличии высокого берега, были старательно вырублены ступени. Чувствовалось, что река не пустует.

Было довольно мелко. Но нам хватало. Водоросли прекрасно указывали направление течений, а стало быть, и фарватер. Вообще, Юрюзань очень прозрачная река. Конечно, не в пору паводка. Под скалами я не мог достать  веслом дна, а до него казалось — рукой подать. А весло у меня 2,20.

В конце нашего круиза вокруг Жеребчика на глаза попались два рыбака. Они рыбачили нахлыстом. Вообще, много нахлыстовиков на Юрюзани. Но спиннингистов, конечно, больше. Рыбаки стояли на перекате перед новой скалой. По-видимому, перед Жеребчиковым гребнем. Одного и другого мы благополучно прошли, окликнув и поздоровавшись, чтобы они невзначай не зацепили нас своей снастью-плёткой, а вот с перекатом не справились — пришлось тащить. Правда, чуть-чуть, с полметра. Немного прозевали место, где надо прижаться к берегу. Я не знаю, то ли мы уже привыкли ходить по гладким и скользким, похожим на картошку, камням Юрюзани, но после первого дня даже не задумывались как передвигаться по дну. Лодка была проведена и мы продолжили путь.

Правда, не долго. Следующая скала была ничем иным, как скалой Киссяташ, а значит мы дошли до Идрисовской пещеры. Припарковав лодку в тени кустов (пусть грязно, зато не жарко), мы сходили осмотреться. Вернувшись обратно, решили, что пойдём в пещеру по очереди. Не хотелось оставлять байдарку в столь людном месте без присмотра. Я пошёл первым. Стоило ещё взять с собой рацию, но как-то про неё забылось. От реки к парковке автомобилей вела подозрительного вида лестница: ещё крепкая, но крайне неудобная. Поднявшись по ней, я попал на площадку со стоящей юртой кафе, несколькими крытыми столиками, мусорными контейнерами и туалетом. Столики накрывались. Видимо, для группы. Стояло несколько машин и небольшой автобус. Здравствуй, цивилизация!  Очередная лестница, правда, уже более толково сделанная, спускалась в лог к ручью и её сестра-близняшка выводила вновь наверх, к началу тропы в пещеру. Подъём был не сложным. Гладкие, отполированные сотнями тысяч стоп, камни лежали в виде ступеней, изредка переплетаемые корнями. Я по-быстрому вбежал наверх. Навстречу попалось несколько человек, видимо, из того самого автобуса. На балконе пещеры ненадолго задержалась семья из трёх человек, но вскоре они освободили мне место. Я быстренько снял что хотел и отправился в обратный путь. В саму пещеру лезть что-то не захотелось. Настроя не было.

Елена ожидала меня у лодки. В реке уже стоял пак пива (чужой). Охлаждался. Наша лодка служила аксессуаром для фотосессии двух дам. Я пошутил насчёт захвата  пива и побега с ним, и спутница моя отправилась на свою экскурсию.

Ждать пришлось, наверное, минут сорок. Я уже начал волноваться и жалеть о забытой рации. А она преспокойно похохатывала лёжа в гермомешке. Но во время отсутствия Елены (которая, как оказалось, просто наслаждалась единоличным пребыванием на балконе пещеры) передо мной происходили тоже интересные события. Сначала по лестнице спустили собранный катамаран, за ним — ещё один, только разобранный. Спустились восемь человек юношей и девушек и с ними два дядьки постарше. Дядьки помогали собирать плавсредства, укладывать вещи, давали какие-то советы и указания касающиеся сплавной и туристической жизни. Как я понял, это были прокатчики, доставившие снаряжение сплавщикам-новичкам. Всё это происходило на жуткой смеси башкирского и русского. Больше башкирского. Но как обычно, некоторых слов в языке потомков Салавата не хватало, тогда в ход шёл русский.
Но вот появилась Елена. Она была весьма довольна своей прогулкой.
Времени было уже пятнадцать часов и стоило поторапливаться с выходом.

Пятница. Народу прибавляется

Надо было отчаливать, но мы вдруг неожиданно вспомнили, что не мешало бы пополнить запасы воды. Чтобы не откладывать это в долгий ящик, спросили у дядек-прокатчиков нет ли тут поблизости родника. Они с радостью ответили, что в начале Жеребчикова гребня есть ключик и до него примерно триста метров. Взяв канистру, я отправился по тропке вдоль реки.

Она вилась средь зарослей кустов и крапивы. Сначала вокруг тропки попадалось множество белых бумажек. К счастью, ни у кого не хватило ума “заминировать” саму дорожку. Спрашивается, для кого тогда наверху поставили туалет? Выходило как в анекдоте: “Для вас, козлов, тут туалет поставили — Как приятно, что вы знаете мою фамилию.” Но вскоре безобразие закончилось. Мало-помалу я пробирался к цели. Иногда останавливался и прислушивался — не журчит ли? Метров через сто пути, я неожиданно вспомнил, что не взял кружку, чтобы черпать воду. Возвращаться уже не хотелось и я стал по пути шарить глазами вокруг в поисках пустой бутылки. Как назло, ничего не было. Но вот и родничок. Немаленький. А рядом лежит черпалка из бутылки. Поблагодарив заботливых предшественников, я быстро наполнил ёмкость. Заменил воду и в своей фляжке. Всё. Назад.

На месте нашей парковки молодёжь практически собралась. Мы установили воду на носу байдарки и стартовали. Последним, что мы услышали, было:

— Назначаю вас старшими. Приглядывайте там за ними, — это дядьки перекладывали груз ответственности за подрастающее поколение сплавщиков на нас.
— Если догонят, — ответил я и мы налегли на вёсла.

Слева оставалась позади скала Киссяташ, а спереди, прямо в лицо ветер стал гнать среднего размера волны. Да и сам он не помогал продвижению вперёд. Но мало-помалу наша лодка двигалась. Как-то подумалось о молодёжи: не повезло им с первых метров так побороться с ветром. Но ничего, крепче будут. Закончилась скала и начиналось очередное урочище. На этот раз — Идрисово. Оно было как две капли воды похоже на предыдущее, Жеребчик. Разве что, излучина была поменьше. Здесь так же когда-то существовал юртовый кемпинг, но так же, как и выше, его не было. И скал по берегам тут хватало, разве что расположены они были по-другому. Удивительное дело, такие красивейшие места, а брошены своими жильцами. Ведь жил бы, да любовался. Но сколько раз жители морских побережий бывают на море за сезон? Раз? Два? В большинстве своём, не больше. Видимо, тут так же. Бытовые проблемы важнее, чем окружающие красоты.

По берегам луки сначала справа, а затем и слева вырастали красивейшие утёсы. Надеюсь, что только в картах, попадавшихся мне, у них нет названия. В самом конце урочища, за крутым правым поворотом, напротив скалы Остеш, мы нагнали команду из четырёх человек на трёх лодках. Две лодки были заняты, видимо, семейными парами, а третья служила осликом и в ней лежала вся поклажа. Они совсем не спешили. Напротив, мужская часть команды с головами зарылась в грузовой лодке, что-то ища.

— Лодку делите? — спросила их Елена.
— Не, горючее ищем. Бутылка самогона куда-то закатилась.

С тем мы их и оставили.

А впереди уже показались скалы Салавата. Тоже весьма красивые, они стояли на некотором отдалении от реки. Вот на них лучше смотреть весной, когда нет ещё лиственного убранства на деревьях и они стоят, открытые взорам. Любуйся — не хочу. Но всё таки и они потихоньку подбирались к реке, правда становясь несколько ниже. Но вот что мы заметили: под утёсами были глубочайшие ямы. При всей прозрачности воды, дна не было видно. Лишь изредка из темноты виднелись огромные многотонные валуны, упавшие в воду со скал.

Но когда было помельче, Елена с удовольствием наблюдала за косяками рыб, снующими меж водорослей. Среди них попадались и весьма достойные экземпляры окуней и голавлей.

— Смотри, смотри, вон ещё одна поплыла, — то и дело повторяла она.

Ветерок изредка напоминал о себе на некоторых участках, но больше не мешал. Прошли мы и Салаватские скалы. За ними пряталось небольшое урочище Лысов хутор. На нём стояла семья на машине. Видимо, на выходные. И снова среди округлых холмов, покрытых, как шапкой, лесом, средь берегов, поросших тальником , ивами и вязами, к вечерней стоянке.

Одно место обратило на себя внимание. Реку пересекала ЛЭП. Да ещё какая-то многокиловольтная. Опоры стояли метров через триста. Провис провода был таким, что в самой низкой точке до земли оставалось метров десять, если не меньше. Представляете, как не по себе было под ней проходить. Но это так, страхи к делу не относящиеся.

Вскоре после просеки по левому берегу возник ещё один скальный массив. И опять я не знаю названия, если оно есть. Гора была опять в отдалении от реки, а перед ней простиралась внушительных размеров поляна с многочисленными удобными парковками и костровищами. Были и мало-мальски обустроенные стоянки. Всё это великолепие пустовало. В конце массива на приличной высоте виднелся вход в пещеру и к нему тянулась тропка.

Ещё метров через пятьсот начиналась череда островов. В правую протоку должен был впадать Катин ручей. И по всем приметам там должно быть глубже: высокий берег, безымянная скала… Но Елена сманила меня налево и ничего о ручье мы не узнали. Мы пошли более широкой левой протокой. Вот пошли — это точно. Но я и не сопротивлялся.

Прошли острова и показалась цель сегодняшнего дня — Монахов гребень. Он как будто  корабль тонущий в бою, опускался на дно кормой вперёд в лучах уже по-вечернему отливающего медью Солнца. Мы хотели встать напротив, но среди зарослей ольхи не было ни одной мало-мальской стоянки. Неспеша, цепляя дном камни, прокрались под самой скалой. Стоянок не было. Был ещё один вариант: в трёхстах метрах ниже, на карте была стоянка, отмеченная как Большая поляна. Делать ничего не оставалось и мы пошли к ней.

Перед этим, я придуриваясь, сказал:
— Хочу стоянку со столом и навесом.
Ладно, подошли. На длинной поляне, метров через сто, вдоль реки, стоял ряд навесов со столами и скамьями. Это было видно с реки. Выбрали парковку. Я остался в лодке, а Елена ушла осмотреться.
— Хочу, чтобы ещё и туалет был, — подумал я про себя.

Вернулась Елена. Она сказала, что всё хорошо и указала, куда перегнать байдарку, где место получше. Я так и сделал. Мы разгрузились, а когда подняли вещи наверх, я с удивлением увидел и туалеты. Всё было новым, не больше месяца прошло со времени постройки. Доски ещё не успели выгореть на солнце. У каждого навеса было обложенное камнями костровище со скамейками вокруг и стоял бачок под мусор. Правда, некоторым горе-туристам только дай волю и они из небольшого по объёму бачка устроят настоящую свалку — навалят рядом. Пусть и в мешках. Звери и птицы знают своё дело и скоро от мешков ничего не останется. Ветер будет носить обёртки по берегам и благая затея опять выйдет боком.

Но мы разместились. Поставили своё жилище и принялись кашеварить. На этот раз в меню был суп с сушёным мясом. Спешить на этот раз не стали и дали мясу хорошенько провариться. Следом в кастрюлю отправились два супа-письма “Гороховый с копчёностями”. Так как горох был ещё жестковат, пришлось поварить подольше, что также пошло на пользу индейке. Последней в кастрюлю отправилась картошка. В итоге, это получился вовсе и не суп. А второе блюдо. Жаркое, например. А никто и не был против.

Уже доваривая наш ужин, в конце поляны мы неожиданно с превеликим изумлением увидели соседей. А ведь прошло уже часа полтора. Горел костёр, стояли палатки, сушились на верёвках вещи, вкруг сидели люди. Они вели себя так тихо и незаметно, что мы так долго их не замечали. Но, правда, и было до них около пятисот метров.

Вечер наш завершился прекрасным ужином за столом, как и хотелось. Ели уже при свете фонаря, направленного в белую крышу навеса. Был закончен ещё один день сплава. Прекрасный день. Рассветный Лимоновский, пустая Идрисовская пещера и эта комфортабельнейшая стоянка.
Что то будет дальше?
Спать.

День 5

Суббота — есть суббота

Утро не заставило себя ждать. Над рекой опять клубился туман, скрывая Монахов гребень густой шапкой. Солнце над скалой тоже было скрыто и лишь обозначало своё положение ярким ореолом. В какие-то мгновения, видимо собрав все свои силы, оно по прорывалось сквозь толщу мглы еле различимым диском. Птицы молчали. А что им делать? Не весна ведь. Река, более тёплая, чем воздух, производила сотни кубометров пара, который присоединялся к облаку над утёсом. Но на противоположном берегу вершины берёз всё-же окрасились жёлтой полоской лучей.

Было шесть утра. Вставать окончательно пока не хотелось. Немного поснимав, мы вновь забрались в палатку чтобы понежиться. На два с половиной дня оставался лишь сорок один километр, поэтому мы вновь решили облениться до обеда в таком замечательном месте.

В следующий раз выбрались на свет божий уже в десятом часу. Валяться бесцельно уже надоело, да и кофе уже захотелось. Плюс, возникли некоторые идеи. Я заснял на видео процесс варки напитка и мы с удовольствием, сидя за столом и, пусть и на нестроганных, скамейках его выпили. Пришла пора завтрака. Уже по традиции, завтракали вчерашним ужином, добавив к чаю кекс “Зебра” из Усть-Катава. Во время трапезы мы с интересом по-очереди наблюдали через подзорную трубу за своими тайными соседями, передавая её друг другу. Соседи тоже заканчивали завтрак и потом выстроились с кружками в цепочку за чаем. Они никуда не спешили, как и мы. Основной костяк кучковался вокруг костра, греясь в лучах утреннего Солнца.

Потом я около часа поснимал обзор для сообщества. Опыта пока не хватало, так что и после нескольких дублей остались огрехи, которые потом при монтаже убрать не удалось (а может, и лень стало). Труба у нас так и лежала на столе и мы иногда подносили её к глазу. В конце концов, стали видны неспешные сборы. Нам было интересно, на чём соседи сюда забрались? Плавсредств видно не было, но они могли скрываться за рельефом берега. А может, пешеходы? Ну да ладно, поживём-увидим. Мы-то пока не собираемся. Главное, не упустить момент.

Но вот около одиннадцати часов были убраны палатки, но круг у костра так и не редел. Куда-то в сторону то один, то другой уносил снаряжение. Через полчаса их лагерь наконец опустел, а из-за холмика на воду вышел первый катамаран. Неспеша он двигался вниз. Вскоре появился и второй, но уже с флагом России. Медленно оба судна исчезали за поворотом. А нам уже надоело сидеть на одном месте и мы отправились посмотреть всю поляну, ну и место, где стояли только что ушедшие.

Как я уже говорил, стоянки располагались метров через сто. Мы стояли на первой. На следующей тоже был точно такой же навес. А вот остальным повезло меньше. На них были костровища, скамейки вокруг и бачки под мусор. На третьей от нас возникла уже описанная мной свалка. Некоторые костровища даже ещё не использовались, хоть и были обложены камнями. С конца поляны, видимо, стройка и начиналась: там были столики со скамьями, но без навесов. Уже несколько выгоревшие, и стопкой лежали заготовки на точно такие же.

В месте стоянки соседей были составлены вместе два стола. Над ними росли сосны, отбрасывая тень. А в реке была яма, в которой было хорошо купаться. Я бы сказал даже, что она была даже поуютней нашей. Костёр был хорошо залит, а вокруг не было видно ни одной соринки. Хотелось сказать прошлым постояльцам спасибо за образцовый порядок после себя.

А у заключительного костровища лежала груда досок по размеру подходящих для такого же навеса, как и у нас. Кто это всё привозил и делал? С какой целью? Будет ли это очередной платный кемпинг, или это благотворительная акция? Ответов не было. Скажу больше, мы не нашли их и дома.

Совершив экскурсию, мы отправились домой. И только мы стали подходить к своей палатке, из-за поворота под Монаховым гребнем вышла оранжевая точка. Понемногу она увеличивалась. Перед ней на расстоянии держалось семейство уток. В конце концов, сомнений не осталось. Это был Николай. Он не стал дневать под Лимоновским гребнем, а вслед за нами двинулся в путь.

Я пригласил его попить чайку и растопил щепочницу. Мы проболтали почти два часа. О сплавах, об экипировке, о планах нынешних и будущих. О чём ещё могут болтать туристы у костра? Вот о том и говорили. Солнышко пригревало, а ветерок освежал. Было хорошо.

Под скалой опять кто-то появился. Это были те самые искатели горючего. Ни одно весло не двигалось на их лодках. Река лениво их несла.  Наконец, Коля засобирался. Надо было и нам уже покидать этот гостеприимный уголок. С отплытием Николая, мы скоренько взялись за сборы и через час вся поклажа заняла свои места в лодке. Перед этим я ещё воспользовался удобными скамейками и испилил на одной из них все поленья, добытые на Серебряном ключе. А вдруг больше не будет таких условий? На весу пилить не удобно. Под конец накупался на дорожку, а под скалой вновь появилось плавсредство.

Присмотревшись, мы узнали молодёжь, идущую от Идрисовской пещеры.

— Ну что же, молодцы, — отметили мы про себя.
— Первый сплав? — крикнул я уже им после приветствия.
— Ага.
— Ну как? — они лишь подняли большие пальцы вверх.

Я ещё поднялся осмотреть оставляемое нами место — не забыли ли чего? И мы уселись на свои сидения в лодке. По планам, надо было ещё пройти сегодня километров двадцать, чтобы уже полностью не волноваться. А времени было начало четвёртого.

Суббота. Неспешный греблинг

Молодёжь ещё не успела скрыться за поворотом. Они заходили на стоянку наших соседей и потому задержались. Мы довольно быстро их догнали. И не удивительно, мы, в отличие от них, гребли, хотя и не сильно, так как только что встали на воду и руки пока отказывались работать.

Вообще, для первого раза они довольно быстро освоились и теперь бороздили реку как старые речные волки. Река от самого Монахова гребня довольно интересно заросла. Водоросли только одного вида (с листиками) создавали постоянно повторяющийся рельеф в виде продольных волн, красиво скрывая дно. Воды выше них было сантиметров двадцать, так что они абсолютно не мешали ни лодке, ни вёслам. Постепенно мы удалялись от молодёжи. Под конец прямой нам пришлось круто сменить берег, уходя от мели на повороте. Надеюсь, они воспользовались нашей подсказкой.

Опять возникла необходимость в воде. Ещё на стоянке, в описании взятом с собой, мы нашли упоминание о ключике в этих местах. Но на карту его пока ещё никто не нанёс, поэтому мы гребли приглядываясь к берегу и прислушиваясь. Вот, в одном месте мы увидели мокрые камни. И точно, средь них журчала вода. Я прогулялся к источнику, но ручеёк вытекал из какой-то земляной лужи. Что-то мне в этом не понравилось. Ладно, будем искать дальше — решили мы. Да и деревни не за горами.

На следующем повороте, а он был метров через сто, мы догнали искателей горючего.  Топливо они тогда, видимо, нашли, но скорости оно им не прибавило. Они подошли к берегу, видимо на зелёную стоянку. Напротив них наше внимание привлекли пирамидки из камней. Туры во множестве стояли и на камнях, торчащих из воды, и на стоящих на берегу. Что-то тут было не так. Но тут мы заметили, а точнее услышали, родник. Кто-то постарался и обозначил его место таким мудрёным способом. Мы наполнили канистру и обновили воду во фляжках. Можно было продолжать путь.

Примерно через километр мы достигли стоянки, занятой какой-то группой. На берегу лежали каты, стояла баня. Видимо, сплавщики тут дневали. Они все копошились где-то в глубине лагеря. Напротив возвышалась поросшая лесом гора со скалами, выглядывающими средь берёз и сосен. Но настоящая красота начиналась за поворотом. Здесь камень раздвинул окружающие деревья и вознёсся ввысь к небу. Может, и не так высоко, но всё равно это было незабываемо. А наверху сосны создавали густую гриву словно это была голова льва. Под скалой были глубочайшие ямы. Такие, что дно терялось в темноте. Лишь изредка из глубины на нас смотрели огромные валуны. У меня нет информации как называются эти скалы, да и в картах они даже не отмечены.

Вскоре показался Салаватский гребень. В гребне есть несколько пещер, носящих имя Салавата, а на самом верху — арка, разделённая перемычками, так что получается сразу несколько арок. А рядом — останец, похожий на человеческую голову. Возможно, это и есть Салават. Перед гребнем красовался большой остров. Нам хотелось сделать остановку с целью перекусить. Стоило пойти по узкой протоке под скалой, там по крайней мере, должно было быть глубоко, но мы пошли слева. Хотелось стоянку. Но её не было. В результате, немного потаскали лодку и остановились в конце камня, на окраине деревни Верхняя Лука. Тут была связь и Елена смогла позвонить домой. Неспешно текла река, широко разлив свои воды. Впереди были видны просторы, но они были уже другими. Чувствовалось, что Юрюзань вышла из Уральских гор. А пройденная скала — это заключительный их форпост, охраняющий эти бастионы.

Против Солнца

Мы скоренько перекусили бутербродами. Задерживаться не стали, ведь ещё на сегодня хотелось пройти километров пятнадцать, а была уже половина шестого. Вдоль Нижней Луки мы прошли без больших затруднений, ориентируясь по высоте берега, да по водорослям. На перекатах ища место с волнами повыше. За деревней начались удобные места для отдыха и купания, в тени высоких вязов. Река по пологой дуге поворачивала направо. На одном из перекатов купалась местная молодёжь. Они прыгали в воду с высокого берега. Тут же горел костёр. Пройдя ещё немного, за кустами, мы вдруг увидели что-то оранжевое. Там тоже горел костёр. На берегу в креслах сидели люди вокруг стола. Две дамы фотографировались у воды. Одна залезла в ярко-оранжевую байдарку, а другая её снимала. Неожиданно мы поняли что это лодка Николая. Вскоре заметили и его сидящим за столом по его шляпе а-ля Стив Ирвин. Все присутствующие дружно нам замахали, зазывая к столу, но у нас были другие планы на вечер и мы продолжили путь, помахав им в ответ.

Левый берег своей невысокой и покатой скалой очень походил на Ослянский камень на Чусовой, и высотой и породой. Только он был в глубокой тени. Не было ни ветерка и река текла под ним чёрным зеркалом.

Вскоре гора стала снижаться и лес отступил. В просветы немного поодаль стали видны дома. Это были Картавлы. Новые Картавлы. Берег тянулся общежитием ласточек. Было особенно заметно, что они выбирают место для своих гнёзд между слоёв почвы, видимо, где помягче. Такой берег ещё долго тянулся, то отступая и понижаясь, то вновь приближаясь к воде.

Перед Картавлами дорога приближалась к реке. Тут было немало рыбаков. Заметили и сплавщиков между ними. Коллеги вытащили каты на берег, сдули гондолы и сделали из всего этого укрытие, использовав вёсла в качестве стропил, а палубы — как стену от солнца и крышу. Получилось весьма интересная и удобная конструкция. Под такой можно было даже дождь переждать. По этим туристическим премудростям мы решили, что это наши тайные соседи с Монахова гребня. Там от них даже на расстоянии веяло туристической прожжённостью (дома, посмотрев внимательно фото, окончательно в этом удостоверились). Рядом кучками лежало снаряжение. Сами туристы были наверху, возле машин. Видимо, собирались грузиться. Номера были и башкирские и свердловские.

Излучина заканчивалась резким левым поворотом. Здесь река упиралась в низенькую скалу. Выше располагалось урочище Нижняя Лука, выдаваемое большой поляной. Ещё до поворота левый берег опушился кустами и вязами. Средь них одна за одной стояли машины и палатки. Был бы выход к воде. Горели костры и мангалы. Вокруг них сидели отдыхающие. Некоторые купались, или пытались рыбачить. Порой казалось, что весь Башкортостан высыпал этим вечером на Юрюзань. Люди, одной рукой переворачивая шашлык, лениво помахивали нам другой, приветствуя. Некоторые всё-же нисходили до нашего присутствия и спрашивали откуда и куда мы идём. И всё это происходило перед образом Салавата (куда же без него в Башкирии?), расположенного среди сосен на противоположном берегу. И как две капли воды похожего на памятник в Уфе над Агиделью. Вообще, какая-то общность наблюдается в этом между Башкирией и Средним Уралом. У нас  куда ни плюнь, Ермак. Где он бывал и где его в помине не было. Здесь абсолютно так же. Куча скал и пещер Салавата. Да и ими только не ограничивается.

Но кемпинговое безумие наконец закончилось скалой. На карте она значится как “Вторая скала”. Скорее всего, это местное обиходное название. О первом карты молчат. А за ней, на правом берегу уже появлялся из-за кустов Калмацкий камень (он на той же карте именовался “Первой скалой”. Он торчал из леса словно угол дома. Перед ним, словно второстепенная улица, впадала речка Наси. Вообще, любопытно получалось. И даже как-то символично. У нас, в Артёмовском районе на Реже есть Калмацкий брод. А тут камень… Вот значит откуда были кочевники, нападавшие на Мироново… Вот значит выходцы откуда убили Парфёна Мантурова, давшего имя одноимённому камню… Перед скалой народ тоже купался. Но без палаток.

А впереди уже показался автомобильный мост. А знаете куда ведёт та дорога? На Лаклы. Всё рядом. Всего лишь двадцать шесть километров и вы на Лунной реке. На этом участке немного мешал ветер, но мы справились. Сразу за мостом по левому берегу начинался Малояз, а по правому — Калмакларово. На правом мы остановились перевести дух и Елена смогла позвонить домой.

Солнце уже клонилось к горизонту и появлялись опасения что до темноты мы не успеем пройти Малояз, а в населённом пункте ставить лагерь не очень-то хотелось. Приходилось спешить. Руки уже давно работали в полную силу. Но мы добавили ещё. Опять широкий разлив реки. Светило издевательски светит прямо в глаза и на глазах же скрывается и скрывается. Впереди практически  ничего не видно. Даже очки мало помогают мне. Всё разделяется на нечто очень светлое и нечто очень тёмное. Только перед самой лодкой что-то и можно рассмотреть. Водоросли дружески колышутся и показывают путь. Мель. Ещё одна. Возможно, в свете дня мы и обошли бы их, но сейчас тычемся как слепые котята. Уже просто упираемся носом в дно, выходим и тащим лодку. С уменьшением количества солнечного света пропорционально падает температура. Нет, не мороз ещё, но как-то неуютно.

Из-за острова показался подвесной пешеходный мост. Он весьма красив, но разглядеть его в полной мере против Солнца не получается. На нём, словно воробьи на проводе, рыбаки. Стараемся не задеть ничью леску. Удалось. Идём среди островов. Они внушительных размеров, из-за чего посёлок отдаляется от нас уже прилично, хотя до конца его ещё далеко. За островом Круглый даже решились встать. С воды полянка приглянулась. Но выйдя на сушу, отринули это место: его часто посещают коровы со всеми выпадающими из них последствиями. Ладно, пошпирляли дальше. За Круглым опять начинается вотчина кемперов. Пусть, не в таком объёме, но нам от этого не легче. Левый поворот. По правому берегу начинается красивейший сосновый бор под названием Сосновка. Это видно даже в неумолимо надвигающихся сумерках. На левом отдыхающие медленно проплывают, оставаясь позади. Мы уже гребём словно на Олимпиаде. Руки уже привыкли, и работать не отказываются. Наконец, заключительный костёр остался позади. Ещё пара рыбаков. Всё, впереди только сумерки. Осталось найти место. Любое. Наконец, среди прибрежной травы светлое пятно галечника. Даже ступеньки от воды наверх поднимаются. После осмотра место было принято обеими сторонами. И пусть палатка встанет меж двух дорог посреди огромного поля. Ровно. Костровище. Пойдёт.

Рекордно быстро разгрузились и обустроились. Через полчаса уже горела печка с водой на макароны. Тушёнка в них. Чайник. Фу-у-ух. Всё.
Ужинали вопреки всем правилам, в палатке.
Небо высыпало миллионами ярчайших звёзд. Персеиды. Но не до них. Холодно. Дышится как зимой. Спать.

День 6

Янгантау на горизонте

Вечером и ночью в Малоязе был какой-то праздник. Возможно, отмечался День строителя. Потом, по дороге домой, мы спросили об этом таксиста, но он ничего вразумительного не сказал. Пришлось выглядывать из палатки чтобы узнать что за хлопки раздаются со стороны посёлка. Оказалось, что это салют. Через некоторое время всё повторилось.

Больше нас ничто не тревожило и мы проснулись бодрыми и выспавшимися в начале восьмого. Ночь была самой холодной за всё путешествие. Как потом нам сказали проезжающие мимо рыбаки, температура опускалась до +6. Но мы нисколько не замёрзли, даже с одним спальником. Вне палатки всё было в молоке тумана. Противоположный берег едва угадывался. И мы занялись, конечно же, съёмкой. Всё поле выглядело так, словно на нём всю ночь трудилась армия ткачей и ювелиров. Сотни, тысячи сетей были развешаны по всему лугу. На них сверкали и искрились драгоценными бриллиантами в лучах восходящего Солнца миллионы капель росы, свисая на нитках паутин ожерельями непередаваемой красоты. Сквозь лоскутья уже редеющего тумана проглядывало голубое небо Башкирии, добавляя всему пейзажу новых, дневных красок. Река не сдавалась и парила, в надежде хоть ещё на чуть-чуть остаться скрытой от глаз.

Повременя ещё часика полтора, занялись-таки делами. Первым делом — кофе и завтрак. Тушёнка оказалась настолько без посторонних примесей, что в макароны пришлось добавлять растительное масло, иначе они отказывались лезть в горло, всячески цепляясь. Ну и напоследок — чай с печеньем и остатками кекса.

Проезжающие мимо рыбаки заинтересовались нашим путешествием:
— Откуда плывёте?
— От Вязовой.
— Ну и как, много мелей?
— Да после Усть-Катава терпимо пошло, а до — устали тащить.
— Так со вторника вода поднялась сантиметров на десять. Хорошего путешествия!

Не сложно представить во что превратился бы наш поход, не будь тех дождей первого дня. И так-то всё было на пределе.
Нам оставался до финиша двадцать один километр и мы не спешили этим утром собираться, постоянно находя для себя какие-то занятия. Уж за полтора дня как-нибудь доковыляем. Но как бы то ни было, в полдень мы отчалили, бросив прощальный взгляд на место, приютившее нас.

Река текла средь предгорий Урала. Иногда попадались привычные для наших рек скалы. Но они были и малы и редки. Юрюзань разливалась всё шире. Из-за этого становилось мельче. Впрочем, вполне проходимо. Водоросли всё так же струились, подвластные течению, лишь один вид сменял другой. В прозрачнейшей воде Елена то и дело находила косяки рыб, снующих в зарослях. Опять пошли лагеря кемперов. Они жались к населённым пунктам и подъездным дорогам, стараясь скрыться в тени высоких ив и вязов.

На этом участке мы заметили очень интересное дно. Как это обычно бывает, оно покрыто камнями и галькой, водорослями, ну и так далее. Тут же сквозь воду проглядывала голая скала. Как будто мы плыли по вершине горы. Были видны прожилки пластов. И ни одного камня. Ни единой водоросли.

Мы подходили к Кызырбакской пещере. Она расположена на вершине склона камня и видна издали. Здесь отдыхающим повезло меньше и вставать пришлось посреди голого поля, спасаясь лишь тентами и палатками, зато все неудобства компенсировал великолепный вид. За островом на правом берегу пряталась деревня Кызырбак. Да так, что мы её даже и не увидели. А может, и нет уже деревни. Ведь по данным переписи 2010 года там проживало лишь одиннадцать человек.

Немного дальше, на левом берегу, рыбачил развесёлый дядька.
— Откуда плывёте? — спросил он нас.
— С Вязовой.
— А куда?
— До Чулпан.
— А что это там за горы? — спросили мы его в свою очередь, имея ввиду видневшуюся на горизонте, видимо Янгантау, или Кантунтау.
— Уральские — очень серьезно ответил рыбак.
— Аааааааа, — ответили мы.

Потом пошла длинная, в два километра, прямая, вся в зарослях плакучих ив. Она сменилась серпантином поворотов. То там, то тут на высоком земляном, отчего постоянно осыпающемся берегу, виднелись общежития ласточек. Цапли важно меряли ногами воду, иногда прикидываясь голой веткой дерева, в надежде остаться незамеченными. Но что-то не то было с их нервами и птицы улетали иногда даже оставшись позади нас. Утки шныряли по зарослям кустов и трав, и выводками, и по-одиночке. Рыбы жили только им известной рыбьей жизнью. А мы двигались вперёд.

Приближалось Мусатово. Оно расположено на высоком правом берегу перед горой Кантунтау. Дома стоят огородами к реке, словно и нет её. Напротив, в роще из ив и вязов купалась ребятня. Сколько их, таких компаний, плескалось в это время по всей реке, наверное, никто и не знает. Деревня заканчивалась небольшим скальным выходом с красивой структурой слоёв, затейливо спутанных миллионы лет назад. От скалы начиналась гора, возносясь к небу голыми склонами. Лишь отдельные отряды деревьев, словно идя на штурм этого укрепления, карабкались вверх от самой воды. С самого утра мы видели эту гору, но река, петляя, всё отсрочивала наше к ней приближение. Берега, и правый, и левый, кудрявились изумрудной зеленью, словно и не август вовсе.

На плёсе немного донимал ветер, однако, выйдя к перекатам, река вновь широко разлилась, обнажая мели. Сразу за горой потянулась деревушка Ильтаево. Ухоженные разноцветные домики выстроились вдоль одной из двух улиц, проходящей вдоль реки, но уже лицом к ней. Деревня завершалась крепким фермерским подворьем с неимоверным количеством тюков сена и большим домом. Перед ним на берегу бабы по-старинке стирали половики и паласы, разложив их прямо на гальке и орудуя щётками.

Надо было выбрать путь среди множества островов и мы доверились карте. Что же, хоть и мелковато было, но, я думаю, она не обманула. На островах паслось несколько компаний домашних гусей. И белые тут были, и серые. И что интересно, они не смешивались по цветам, словно цвет — это их символ принадлежности к касте. За одной командой, как пастух, приглядывала серая цапля.

Но острова закончились и показался пешеходный подвесной мост. Витиеватые балясины украшали конструкцию настила. В основании одной из береговых опор находился громадный шар. Если на него поставить фигуру Ильича, получился бы тагильский памятник “Ленин на шаре”. К нему выходил переход смотровой площадки. На другом берегу такого шара не было. А, может, уже не было? Где-то за зарослями левого берега потянулись заборы огородов деревни Кургазак. Вскоре зажурчал довольно широкий ручей. Воды набрать стоило, но что-то нас остановило. Ну и правильно сделали, что не стали брать. Позже расскажу, почему.

С горем пополам мы прошли мели перед мостом. Всегда не хочется таскать лодку на виду у посторонних. Но что делать. За мостом начинался посёлок Комсомол. Вдоль улицы, параллельной реке, выстроились добротные коттеджи. От последнего, по довольно крутой горке, дорога сбегала в пойму и терялась где-то в вершине излучины, под самой горой Янгантау. Гора тоже с самого утра маячила на горизонте, иногда прячась за стоящей впереди Кантунтау.

Мы пробирались среди зарослей водорослей, часто цепляя дно, но всё же проходя. Надо было уже искать заключительную стоянку. Маршрут заканчивался. До Чулпан оставалось пять километров. Вскоре место нашлось. В тени огромных вязов стоял навес, стол, чуть поодаль — туалет. Правда, там же стояла машина, но обнадёживало, что без палатки. Да и вечер воскресенья уже. Мы причалили. Как и планировалось, дошли за четыре часа. Ну не за четыре, а за четыре с половиной. Последние километра три давались с ленью и неохотой. Да и мели помогли.
Всё. Отдыхаем. А завтра — в цивилизацию.

Лиса Патрикеевна

Было опять мелко. Обратила на себя внимание яма на дне, словно выкопанная экскаватором. “Хорошо здесь купаться будет”, — подумалось мне. До облюбованного места от реки было метров тридцать. Мы быстренько перетащили вещи и выволокли лодку поближе к себе. Погода была хорошая, да и время не поздним, так что с палаткой спешить не стали вопреки заведённому правилу. Да и причина была.

Этим вечером хоккейный Автомобилист играл на Кубке Республики Башкортостан с уфимским Салаватом Юлаевым. А коли уж здесь был интернет, грех было не посмотреть этот матч. Мы успели как раз ко второму периоду. Пока он шёл, я растопил печку, посматривая одним глазом в телефон. После первого наши вели 2:0. Всё было хорошо. Во втором команды обменялись шайбами, а мы заварили по лапше БП и ей перекусили с консервированной горбушей. За время перерыва успели закончить обустройство лагеря и я поставил воду на чай. Прекрасно было сидеть на природе, попивать чай с печеньем и смотреть как команда, за которую ты болеешь, выигрывает в финальной игре, пусть и предсезонного, турнира. Но за пять минут до конца третьего периода что-то пошло не так:

— 55:13 — Г-О-О-О-О-О-О-Л! 2-3! Даниил Огирчук! Бросил с кистей от синей линии Науменков. Отбил перед собой Аликин, после чего заметалась шайба по пятаку и прилетела к Огирчуку, который в борьбе с защитником смог протолкнуть её в сетку.

— 57:00 — Г-О-О-О-О-О-О-Л! 3-3! Динар Хафизуллин! Смогли всё же сравнять счёт уфимцы. Заехал в зону соперника Кузьмин вдоль левого борта и отдал в центр, куда ворвался Хафизуллин и с кистей бросил точно в дальний нижний угол ворот.

— 58:50 — Г-О-О-О-О-О-О-Л! 4-3! Владислав Ефремов! Вот это да, перевернули ход игры уфимцы и вышли вперед. После обрезки защитника перехватил шайбу у борта Ефремов, вылез на пятак и смог протолкнуть снаряд точно между щитков Аликину.

— На этом всё. Прозвучала финальная сирена. Матч завершился со счётом 4:3!

Звучало из трансляции.

Расстройству не было предела. Как так, вести две шайбы за пять минут до конца и проиграть в основное время? Что-ж, у меня для утешения была река, был сплав, который хоть и подходил к концу, но ещё не закончился.

Наши соседи засобирались уезжать. До их отъезда мы успели перекинуться с ними парой слов. Оказывается, они отдыхают в санатории Янгантау, а сюда приехали на пикник, увидев со смотровой площадки на горе хорошее место. В свою очередь, мы немного рассказали им о своём путешествии.

Ну вот мы и остались одни. Метрах в четырёхстах от нашей палатки проходила грунтовка к самой вершине излучины. По ней с завидным постоянством то в одну, то в другую сторону проносились то квадро-, то мотоциклы под звуки самых невероятных сирен. Видимо, такая тут мода. Солнце клонилось к закату и уже висело над горой Яршагаз хребта Каратау. Мы немного побродили вокруг нашей стоянки в ожидании момента когда оно начнёт скрываться за Янгантау в районе водонапорной башни. Закат был великолепен и подарил нам несколько прекрасных фотографий.

То место, куда всё катались байкеры, было явно интересным, но мы решили оставить знакомство с ним до утра, когда мы продолжим свой путь. Стемнело. Пришла пора позаботиться об ужино-завтраке. У нас оставалась ещё картошка и гороховый суп-письмо. Это и решили готовить с сушёным мясом. Елена начистила корнеплоды, а я занялся варкой. Опять хорошенько проварил индейку и засыпал концентрат. Наше блюдо уже доваривалось, когда в темноте блеснули две яркие точки.

Потом метнулась тень какого-то силуэта в свете горящей щепочницы. И потом в круг света вползла наглая рыжая морда. Это была опять лиса. Эта была уже в ухоженной пушистой шубке хоть и весьма субтильная. Не обращая внимания на мои протесты, выражаемые вскриками и шиканьем, она приближалась. Я даже махнул в её сторону топором, лежавшим рядом. Она не реагировала. Тогда я решил ударить топором по земле обухом. Авось, испугается. Опять никакой реакции. Только чёрный нос всё ближе и ближе к кастрюле. А я сослепу попал по чайнику. Благо, он оказался крепким и с него лишь слетела крышка, да слегка погнулась ручка. В итоге, мне пришлось бросить в сторону плутовки своё оружие. Я, конечно, не попал. Да и не хотел. Но это возымело действие. Временно. За время её отступления я взял из палатки мощный, в 1000 люмен, фонарь. Лиса ходила зигзагами на границе света. Две яркие искры глаз отлично выдавали её. Я светил в её сторону максимально сфокусированным фонарём. Она не уходила. Но вот, видимо, шок прошёл и она, соблазняемая запахом варёной индейки, перешла в новое наступление. Я светил ей прямо в глаза. Она быстро шла, приближаясь. Как зомби. Нет, это было не нападение. В её действиях не было агрессии напугать. Не было и страха. Это обескураживало и вызывало неуверенность.  Она шла брать законное своё. Возможно, она была здесь прикормлена и искренне не понимала почему её гонят: «Как так, я же такая красивая?». Я встал, продолжая светить и кричать. Видимо, поняв размеры соперника, Патрикеевна отступила. Я ещё пошарил фонариком по темноте ночи. Отблесков глаз больше не было видно.

Решив, что всё, мы вкусно поужинали, напились чаю и забрались в своё убежище спать. Перед этим я, всё же, привалил кастрюлю с едой большим камнем. Почему-то была уверенность, что наше противостояние ещё не окончено.

Мы уже успели задремать. Прошёл, наверное, час, как в тамбуре зашуршал мешок. Я открыл вход. Никого не было. Открыл внешний слой. В пяти метрах от палатки лежал мой тапок, последняя оставшаяся картофелина в сетке и мешок с мусором. К счастью, она ещё не успела его распотрошить. Я всё вернул обратно и залез сам. Через пять минут шум повторился. Тут мне пришла, как мне тогда показалось, хорошая идея: ослепить воровку фотовспышкой. Вреда бы это ей не принесло, зато должно было хорошо напугать. Слегка приоткрыв молнию внутреннего входа и просунув в неё лампу, я стал ждать. Вот раздалось очередное шуршание в тамбуре. Я нажал на кнопку… и никакой реакции. Потом ещё и ещё. Она просто не замечала этих вспышек, способных заставить минут пять ловить “зайцев”. Пришлось всё пахнущее забрать к себе вовнутрь. С мусором в палатке мы ещё не спали. Но это возымело своё действие и мы заснули.

Хотелось посмотреть, а может, и поснимать Персеиды, но после всех этих боевых действий всё желание пропало. Ну и ладно. Спать.

День 7

А всё кончается, кончается, кончается…

Больше нас рыжая прохвостка не побеспокоила. Однако успела сказать своё последнее слово. Когда я вылез из палатки, перед ней в метре-полутора опять валялись мой тапок и картофелина, к ним добавились два полотенца. Чайник, стоявший в большом тамбуре, был вымазан грязными лапами. Ну и всё.

Было семь тридцать. Река опять была вся в дымке. Солнце уже встало из-за горы и рвало в клочья всё ещё цепляющиеся за воду белые сгустки тумана. Мы напились кофе и позавтракали остатками лисьей мечты. В путь собираться было ещё рано, поэтому просто бездельничали. До полудня мы были совершенно свободны.

Я ещё немного подремал в палатке. В десять тридцать пять на реке появился, кто бы вы думали? Николай! Он неспешно, в своей манере стайера грёб вниз по течению. А мы уж, грешным делом, списали его с маршрута. Решили что о завис с кемперами у Верхней Луки. Но он был молодцом и ушёл оттуда вслед за нами. Он опять причалил к нам и мы обменялись последними новостями. Пожаловались и на лису. Но самое главное, уже отплывая, он подкинул нам хорошую идею. Мы о таком варианте даже и не задумывались. Ведь можно было закончить сплав здесь и вызвать машину сюда. И пусть остались непройденными четыре километра, зато не надо дважды укладывать вещи и можно продолжать предаваться неге.

На том и порешили. Николай продолжил маршрут, попрощавшись с нами. А нам надо было утрясти вопрос с машиной. Заберут ли нас отсюда? Но с этим решили подождать до полудня. С радости я пошёл и накупался в запримеченной вчера яме. Она располагалась за мелководьем, так что течения в ней практически не было и вода быстро прогревалась. Да и глубина была всего лишь по-пояс. Но всё равно, гораздо глубже, чем вокруг.

Тень от деревьев уже начала убегать от нашей палатки и мы решили всё же натянуть тент. Не зря же я готовил для него растяжки. Немного повозившись, мы с удовлетворением отошли в сторону: наше убежище было опять в тени. Но сильно расслабляться мы пока не стали. Ведь вопрос с такси был ещё не решён. Но и дел особых тоже не было. Я разглядывал в трубу гору Янгантау. На ней из зарослей то там, то сям выглядывали различные строения и элементы ландшафтного дизайна. То беседка, то смотровая площадка, то ограждение. Но вот Солнце поднялось в зенит. Я позвонил в диспетчерскую такси. Оказалось, что нет никаких трудностей, там знают это место, надо лишь внести предоплату за машину. Мы перевели деньги. Отдых можно было продолжать.

Пытаясь занять время, я поснимал мух и птичек, несколько раз искупался. Елена и накупалась и позагорала. Мы просушили спальник и вещи. В три часа стали неспешно собирать вещи по одной.

У нас появились соседи на машине с челябинскими номерами. Они приехали не на один день. Вскоре встала палатка, возник мангал, а рядом куча различных вещей. Из разговора стало ясно, что они регулярно посещают это место. Я отдал им два оставшихся полена, уже напиленных на чурки для щепочницы, с базы Серебряный ключ. Не везти же их домой.

Потихоньку мы ускоряли темп наших сборов. Вот и лодка свёрнута. Потихоньку к ней добавляются все предметы из её упаковки: топор, пила, лопата, сиденья, гермомешок. Последним оказался тент-футпринт. Он терпеливо дожидался своей очереди под палаткой. Вещи уже привычно занимают свои места, словно зная их. И вот на поляне из одной кучи возникли три больших баула и два маленьких. Позвонил таксист. Я обрисовал ему наше местоположение. Напоследок мы попросили наших соседей снять нас собранными. Всё. Прекрасная неделя походной жизни подошла к концу. Сплав окончен. На спуске из посёлка показался наш Ларгус. Не хочется уезжать. Жалко. Ну что же, будут новые сплавы и новые путешествия. Возможно, даже и лучше.

Колёса то шуршат, то стучат

Прекрасно, что пришёл именно Ларгус. Конечно, мы и в меньшие машины входим со своей поклажей без проблем, а тут ещё и место в багажнике осталось. Удобно рассевшись по местам, покатили. По пути выбросили образовавшийся мусор на попавшейся в посёлке площадке. Мы покидали реку зная, что уже сегодня увидим её опять. Из окна поезда. И Смирновский мост, и Царь-выемку, и Усть-Катав, и Вязовую.

Таксист оказался приятно-общительным дядькой и первым делом предложил заехать на источник Кургазак. Мы, конечно, отказываться не стали. И посмотреть, и воды набрать. Остановились на стоянке среди множества машин. Мы уже успели отвыкнуть и от асфальта, и от скопления людей. По ухоженной дорожке, среди цветущих клумб мы подошли к месту набора воды. Из рукотворной стенки широким каскадом лилась вода источника, сбегая в большой круглый бассейн. Потом она по арыку убегала через тоннель под дорогой в сторону Юрюзани. В бассейне плескались все кому не лень. Именно поэтому я порадовался в рассказе про шестой день, что не стали набирать воду у реки. Сейчас народу было не много, но кто его знает что было тогда, да и в водопад всё это попадает из маленького прудика, который расположен за той рукотворной стенкой-плотиной. На нём даже лодка была. Из стенки торчала труба с несколькими изливами удобными для набора воды. Туда постоянно подходили люди с ёмкостями. Наполнил пару бутылок и я.

Долго задерживаться мы не стали. Нехорошо злоупотреблять гостеприимством таксиста. Заняв вновь свои места, мы поехали дальше. Дорога шла через уже знакомые населённые пункты. Татарский Малояз, Малояз, Новые Картавлы, поворот на Идрисово. Водитель, как заправский экскурсовод, обо всём нам рассказывал. Река вилась и петляла где-то внизу. По свежей памяти узнавались те, или иные места. Она текла среди кудрявых зарослей лесов, потихоньку уходя в сторону. Отсюда, сверху, она была не менее красива в ожерелье гор и холмов. Но от одного места прямо захватило дух. Трасса поднялась видимо на самую высокую точку округи и оттуда мы увидели горы Сима и Миньяра — с одной стороны, и вершины национальных парков Зигальга, Таганай и Зюраткуль — с другой. С погодой тоже повезло. Хребты были лишь слегка подёрнуты лёгкой дымкой. Да, с воды такого не увидишь. Сразу стало ясно что Урал — это горы.

Тем временем, дорога пошла под уклон и мы проскочили ветку Южно-Уральской железной дороги. Вскоре и наш поворот на Кропачёво. Ещё несколько минут и авто подкатило к зданию вокзала постройки конца XIX века. Красивые портики с колоннами украшали его. Арочные окна смотрели на улицу. У нас оставалось более часа до отправления. Ждать в духоте помещения не захотелось, да и досмотр проходить со всем нашим багажом было не лучшей перспективой, так что мы расположились на скамейке на улице. Благо, она уже начинала скрываться в тени растущей рядом ёлки. Елена сходила в магазин за продуктами в дорогу и мы стали ждать.

В назначенное время объявили прибытие. Я ещё сходил до администратора чтобы узнать о нумерации вагонов и мы пошли на перрон. И что удивительно, абсолютно все поезда прибывают в Кропачёво ко второй платформе. Об этом нам ещё таксист сказал. Переходить надо было по подземному тоннелю. Спуск вниз затруднений не вызвал: был сделан пандус колеёй подходящий к нашей тележке. А вот наверх пришлось переть её уже на себе. Тут горка была уже сделана по другому проекту. К тому же, переход был весьма глубоким. Но как бы то ни было, мы очутились наверху. У перронных торговцев разузнали где останавливается наш пятый вагон. Вскоре появился состав. И что интересно, тамбур нашего вагона остановился с точностью до метра, а то стоянка была лишь три минуты и не хотелось сломя голову нестись по платформе с багажом. Наши места были верхними. На двух верхних багажных полках всё прекрасно уместилось. Можно отправляться. Тронулись. На смежной боковушке сидел молодой человек. Его соседка снизу приходила только ночевать. Мы попросили его пустить нас посидеть к окну, ведь скоро мы поедем вдоль Юрюзани. Он любезно согласился. Через некоторое время звук колёс изменился. Мы катили по Смирновскому мосту. Река проносилась за окном, оставаясь позади. Мы смотрели и вспоминали наши километры, наши прогулки по воде с лодкой.
— А тут мы проскочили.
— А тут не смогли.
— Да как тут вообще идти можно было? — то и дело вырывалось у нас.

Остались позади Усть-Катав и Вязовая. Осталась позади Юрюзань. Долго мы ещё будем помнить эти зелёные склоны, эту прозрачную бездну омутов, это журчащее серебро перекатов. Её скалы, её гребни тоже не скоро забудутся. Спасибо тебе, Большая Река за эти прекрасные дни.

День 7+

Эпилог

Стемнело. Наскоро перекусив, мы залезли по своим местам. Утром надо будет пересесть на наш егоршинский поезд. Только вот времени на пересадку у нас всего лишь пятнадцать минут. Утром завтракать не стали. Чтобы успеть, мы стаскали нашу поклажу в тамбур заранее и покинули вагон первыми. Так, как в дороге туда, уже не повезло. Надо было переходить. На лифте спустились в тоннель, а затем поднялись на нашу платформу. Вот и поезд. Разместились в полупустом вагоне. Теперь можно и позавтракать. Благо, кипяток уже поспел. Три часа — и мы в Артёмовском. На такси доехали до дома.

Вот и всё. Теперь отходить от впечатлений похода, привыкать к людям. Опять стены квартиры вместо шири просторов. Опять потолок вместо неба. Как же хочется всё это раздвинуть!

Одно знаю, опять зажурчит и завьётся вода под вёслами. Опять запоют нам по утрам птицы. Опять мы встретим на рассвете солнышко всё в перине тумана и проводим его на закате. Всё это непременно будет, как и следующий сплав.

А вам всем интересных голубых дорог!

август-сентябрь 2023г.

Автор: Дмитрий Смирнов.
Фото без указания авторства: Дмитрий Смирнов.