Спасо-Преображенский собор с колокольней и палатами Строгановых формирует ансамбль центральной части слободы Новое Усолье и является характерным образцом стиля «Строгановское барокко».
Как и дом Строгановых, эта церковь поражала прибывавших по Каме пышностью отделки и богатством внутреннего убранства. Строгановы не пожалели средств на ее украшение. Благодаря их заботам она быстро превратилась для Усолья в такой же «музей красоты», каким в свое время был Благовещенский собор Строгановых в далеком Сольвычегодске. В 1752 году, когда упразднили собор в Орле-городке, Александр, Николаи и Сергей Строгановы без особого труда получили разрешение о переименовании церкви в Спасо-Преображенский собор. Его многоярусный иконостас сплошь покрывала золоченая резьба. Наполненный специально писавшимися для него иконами, он был лучшим украшением просторного и светлого интерьера храма.
Среди огромного имущества Спасского собора особую ценность составляли золотой и серебряный кресты, пожертвованные в 1682 году Григорием Дмитриевичем Строгановым в деревянную Казанскую церковь, а также две серебряные чаши, паникадило и другие предметы декоративно-прикладного искусства из состава его дарственных вкладов. Это были семейные реликвии братьев Строгановых, свято чтивших память отца. Тускло сверкали они при свете всюду расставленных свечей во время торжественных богослужений.
Позднее Спасо-Преображенский собор трижды выгорал во время пожаров (1753, 1768 и 1775), но Строгановы каждый раз отпускали средства на его восстановление. Они ремонтировали его обгоревший иконостас, приводили в порядок испорченное имущество, наполняли новыми иконами. Однако в 1809 году собор выгорел вновь (ущерб, причиненный ему тогда, исчислялся в тридцать тысяч рублей). Был полностью утрачен старый иконостас, большое количество икон в дорогих чеканых окладах, старые книги в роскошных переплетах и церковная утварь. .Чудом уцелели только некоторые дарственные вещи отца баронов Строгановых, среди которых оказалась и книга «Беседы о деятельности святых Апостолов», изданная в Киеве в 1624 году, с собственноручной дарственной надписью Григория Дмитриевича Строганова в Богородицкую церковь Орла-городка, которую в 1754 году передал в новоусольский Спасо-Преображенский собор его средний сын Николай. И если Казанский придел собора был отремонтирован после пожара в том же 1809 году, то на восстановление убранства самого храма потребовалось долгих пятнадцать лет. Со времени освящения в 1826 году в нем все изменилось, стало значительно скромнее и соответствовало художественному вкусу начала XIX века. В первой половине того же столетия с западной стороны собора появилась полукруглая пристройка со стрельчатыми окнами, ставшая на место его первоначального крыльца.
Пожар в Спасо-Преображенский соборе Усолья
Сильно обгорел снаружи Спасо-Преображснский собор и в 1824 году, после чего были восстановлены его утраченные главы и кресты. Все это внесло изменения в первоначальный облик здания. Однако основа собора и его пышные декоративные детали остались прежними. Это бесстолпный, чуть приземистый пятиглавый храм с одной трехчастной апсидой и обширной папертью. Сооружения такого типа характерны для района Прикамья. По структуре плана собор сходен с Богоявленской церковью Соликамска. Однако, строя его по традиционной схеме, Строгановы остались верны себе и внесли в него свои коррективы. Поэтому Спасо-Преображенский собор обладает целым рядом нигде не встречающихся в Прикамье особенностей.
В первую очередь обращает на себя внимание позднее венчающее храм пятиглавие. В отличие от церковных построек Соликамска, над сомкнутыми сводами которых ставились обыкновенно одна световая и четыре глухих главы, все пять барабанов Спасо-Преображенского собора открыты внутрь и снабжены оконными проемами. Яркий рассеянный свет лился через них на высокий многоярусный иконостас, ликвидируя ту сумрачность в верхней части интерьера, которая создавалась подчас в одноглавых церквах.
Примечательно также расположение малых глав Спасо-Преображенского собора. Они поставлены не на углах, как это делалось обыкновенно в других пятиглавых церковных постройках, а по сторонам света. Этот прием, типичный для культового зодчества Украины конца XVII века и использованный в 1684-1688 годах строителями Нового собора Донского монастыря в Москве, был хорошо известен Строгановым. Они воспользовались им в 1719 году, когда возводили церковь Рождества Богородицы в своей нижегородской усадьбе. По сторонам света были поставлены также световые барабаны малых глав Троицкого собора в Верхотурье, выстроенного в 1703-1710 годах артелью каменщиков из Москвы.
Реставрация Спасо-Преображенского собора в Усолье
Мастера, возводившие более поздний новоусольский Спасо-Преображенский собор Строгановых, продолжили эту традицию. В техническом отношении перед ними стояла довольно сложная задача. Решая ее, они в нижних частях каждого лотка сомкнутого свода, где сосредоточены максимальные усилия его распора, выложили распалубки с восьмигранными отверстиями наверху. Это по-иному распределило нагрузку на стены четверика, не снизив его прочности в наиболее напряженных местах. Над отверстиями распалубок и были выложены затем восьмигранные (тоже необычные для района) барабаны четырех малых световых глав. Их совершенно иное расположение выделило новоусольский Спасо-Преображенский собор из состава всех других бесстолпных пятиглавых церквей древнего Усольского уезда. Однако в конструктивном отношении его строитель лишь повторил схему, примененную в более ранней строгановской Рождественской церкви в Нижнем Новгороде; восьмигранные барабаны ее малых световых глав уже стояли тогда на широких распалубках сомкнутого свода и были своеобразным конструктивным «образцом» для строителей новоусольского собора.
Отличительную особенность Спасо-Преображенского собора в Новом Усолье, поставленного, как и другие храмы Прикамья, на высокий подклет, составляет, наконец, и его великолепная освещенность. Широкие, с лучковыми перемычками окна четверика, расположенные в два яруса, создавали впечатление простора и легкости его внутреннего пространства. Учитывая климатические условия Прикамья, зодчий, строивший этот храм, явно стремился как можно больше насытить его светом, сделать интерьер жизнерадостным и полным воздуха.
Перед иконными изображениями святых этого храма, предметы убранства которого отражали по вечерам мерцающий свет спускавшихся сверху паникадил и расставленных повсюду свечей, было приятно стоять и самим владельцам Нового Усолья и их крепостным людям. В светлом, поистине праздничном облике интерьера Спасского храма хорошо отразилось изменившееся отношение человека к религии, сущность которой для образованной верхушки общества сводилась тогда лишь к выполнению чисто внешней и сугубо показной обрядности. Баронов Строгановых такие обряды привлекали многокрасочностью, блеском и торжественной церемониалыюстыо, соответствующей их высокому положению.
Светская стихия, наложившая яркий отпечаток на развитие русского церковного зодчества XVII века, нашла свое отражение и во внешнем оформлении новоусольского Спасо-Преображенского собора. То ли по воле заказчика, то ли по замыслу зодчего, но «божий храм» строгановского ансамбля оказался сооружением, как бы равнозначным в художественном отношении роскошным палатам Строгановых. Первоначально кажется даже, что все детали этих построек одинаковы и повторяют друг друга. Только пристальный взгляд уловит разницу между ними, заметит большую усложненность декоративного узорочья храма. В первую очередь это относится к богатым наличникам рядами расставленных окон, которым, как и в строгановском доме, принадлежит главное место в композиции фасадов. Но если наличники дома Строгановых везде одинаковы, то у Спасо-Преображенского собора они различны и значительно богаче по прорисовке. Здесь каждый из них «наложен» на чуть выступающую из поля стены контурную «прокладку» с полукруглыми выступами внизу, усиливающими их декоративность.
Ближе всего по рисунку к наличникам строгановского дома рисунок обрамлений оконных проемов апсиды. Их фигурные фронтончики, напоминающие экзотические листья и лепестки какого-то неведомого цветка, даже проще и скромнее, чем на доме Строгановых. Зато наличники четверика собора намного богаче, пышнее п декоративнее. И если колонки окон верхнего этажа сделаны витыми, то внизу они сплошь покрыты тонкой порезкой, растительный орнамент которой повторяет золоченую резьбу иконостасов. Неодинаковы и венчающие части этих наличников. У нижнего ряда окон они довольно плоские, как бы силуэтные, и отличаются витиеватостью рисунка, напоминающего сквозную пропиловку, а у верхнего — более рельефные и даже скульптурные, со склоненными друг к другу и почти лепными волютными завитками с причудливыми, как бы распустившимися цветками между ними. Каждый из этих наличников с полным правом может быть сопоставим с драгоценной резной рамой. Гладкие стены четверика, снабженные трехчетвертными коринфскими колонками на раскрепованных углах, служат для них нейтральным фоном, подчеркивающим их пышность и декоративную значимость.
Необычностью рисунка отличается и карниз Спасо-Преображенского собора, несущий на себе низкий аттик со сплошным рядом часто поставленных балясин. Как бы раздвинутый над наличниками окон верхнего света и освободивший место для верхних частей, он завершает собой весь объем покрытого фигурной кровлей четверика и в общем декоративном убранстве храма играет важную роль.
Следует подчеркнуть, что все это пышное, как бы наложенное на стены «распустившееся» оформление, сделанное из лекального кирпича, превратило Спасо-Преображенский собор в такую же жизнерадостную постройку, как и более скромное декоративное убранство строгановского дома. Однако иное композиционное построение и другой пропорциональный строй внесли существенные коррективы в масштабное соотношение частей храма, сделали его менее величественным и представительным, нежели палаты Строгановых. Это и определило место Спасо-Преображенского собора в общем художественном облике парадного ансамбля баронов Строгановых в Новом Усолье.
