После смерти Никиты Демидова его сыновья удаляются друг от друга еще дальше… И в то же время их связывает общий проект — присоединение к дворянскому сословию, потому что дворянские привилегии открывали для развития их деятельности новые возможности.
Петровская Табель о рангах 1722 года создала мощный социальный лифт, какого русское общество еще не знало. Пропуск в дворянское сословие давало не только рождение — возникла возможность войти в него, выслужившись или будучи пожалованным. И к дворянству Демидовы шли группой, так как сплочение повышало шансы на успех.
В 1726 году Акинфий Демидов вместе с братьями и нисходящим потомством был возведён в потомственное дворянское достоинство по Нижнему Новгороду.
А в 1728 году не стало среднего сына Никиты Демидова – Григория. Что он из себя представлял?
После смерти отца второй его сын Григорий заканчивал восстановление пострадавшего от пожара Верхотулицкого завода. Хозяином единственного завода Григорий оставался до конца отведенных ему судьбой коротких дней, завершить прерванное строительство Сементиновского завода он не успел.
Деятельность Григория-коммерсанта не исчерпывалась промышленным предпринимательством. Свои довольно скромные капиталы он продолжал приращивать, занимаясь мелким кредитованием. Деньги под проценты ссужал и его брат Никита Никитич.
Григорий вёл себя исключительно как частное лицо. Не лез не только ко двору, но и в контакты с Берг-коллегией, кроме вынужденных (указ — исполнение), не вступал. Григорий не только не интересен, он еще и малосимпатичен. Временами бывал до безобразия груб.
Да и единственный сын Иван тоже «подарком» не был. Не удивляет и тот факт, что отношения отца и сына не сложились. 14 мая 1728 года Иван убил своего своего отца выстрелом в затылок. В тюрьме Иван провёл два года и был казнён в Туле в феврале 1730 года.
В отличие от Григория Никитича его брат Никита Никитич вошел во вторую половину 1720-х годов полным планов и необходимой для их осуществления энергией.
Демидовы понимали, что успехи родителя в немалой степени были связаны с правильно выстроенными отношениями с государем. Но преемником этих отношений выступил один Акинфий, сохранив связи с престолом и лицами первого эшелона. Его брат Никита, доступа к ним лишенный изначально, мог только с завистью следить за его на этом поприще успехами, но он предпринимал определённые шаги в этом направлении.
Во второй половине 1720-х — начале 1730-х годов Никита Никитич занимается до этого небывалым для Демидовых делом. Оставаясь частным предпринимателем, он служит при Берг-коллегии, собирает для нее налоги с промышленников Тульско-Каширского и прилегающих к нему металлургических районов.
Всего через три месяца после смерти отца еще вчера прятавшийся от Берг-коллегии, Никита Никитич Демидов становится ее служащим. Тесный контакт с Берг-коллегией, которая, судя по всему, долгие годы ему вполне доверяла, помогал ему в упорном стремлении на Урал. И именно в эти годы он этой проблемой упорно занимался — искал для внедрения подходящую лазейку.
Никита Демидов старший, а позже его сын Акинфий, получив разрешение на постройку Ревдинского доменного завода, долго его не строили. Никита Никитич держал ситуацию на контроле: выждав три с половиной года, в конце 1727 года обратился в коллегию с предложением передать неиспользованное место ему. Последовал отказ. Акинфию пришлось пойти на переговоры. Старший брат, сохранив за собой место на Ревде, уступил младшему место на другой речке, Шайтанке. Договорились и об использовании рудников. В поданной в Берг-коллегию совместной челобитной братья пообещали не мешать друг другу.
9 июля 1730 года Берг-коллегия вынесла решение о разрешении Н. Н. Демидову строить завод на Шайтанке. В следующем году строительство началось и шло быстро: в первый день декабря была пущена домна.
Никита Демидов, набив себе на службе немало шишек, наставив столько же другим, закрывает один исчерпавший себя проект – увольняется со службы…
Перейдём к брату старшему. Акинфий — почти исключительно уральский житель. И тем не менее, и в Туле у него есть заводские дела.
Чем же занимался после смерти отца Акинфий в Туле, кроме них?
На месте обветшавших родовых деревянных построек, он построил обширный каменный дом с поместительными подвалами. В эти же годы Акинфий строит в Туле две деревянные церкви: Никольскую (летнюю) и во имя Рождества Христова с Георгиевским приделом (зимнюю). В его же бытность их сменила построенная им чуть в стороне от существовавших двухэтажная кирпичная церковь, именуемая в просторечии Николо-Зарецкой, с находящейся внутри усыпальницей храмосоздателя и его рода.
На прилегающем к зданию с севера приходском кладбище покоился прах прихожан — казенных кузнецов и членов их семей, в том числе представителей фамилий металлопромышленников, не только Демидовых — также Баташевых, Мосоловых, Красильниковых.
А на Урале Акинфием были построены следующие заводы:
-Шайтанский (на притоке Чусовой речке Шайтанке, 1727),
-Черноисточенский (на притоке Тагила речке Черный Исток, 1728),
-Уткинский (на притоке Чусовой речке Утке, 1729),
— Ревдинский (1734).
Помимо группы медеплавильных заводов в Кунгурском уезде, формирование которой было начато постройкой Суксунского завода, Акинфий приступил к созданию еще одной их группы на совершенно для него новой, далекой территории — в Западной Сибири.
4 августа 1733 года императрица Анна Иоановна своим именным указом повелела провести всеобщую ревизию расчётов крупных российских заводов с казной.
Кампания, именовавшаяся Следствием о партикулярных заводах коснулась практически всех владельцев частных металлургических предприятий России. Публичной причиной запуска «проекта» явилось законное беспокойство казны правильностью сбора налога — она полагала, что частные заводчики ее обманывают и недоплачивают. Металлурги отливали артиллерийские орудия и боеприпасы для армии, они же обеспечивали металлом оружейников, трудившихся на казну. Складывалась противоречивая ситуация. С одной стороны, владельцев частных металлозаводов проверяли, выискивая ущерб казне — уход от налогов. С другой — были заинтересованы в ритмичной работе предприятий, многие из которых входили в цепочку обеспечения армии вооружением. Коснулась то она многих, но началась с Тульского завода Акинфия Демидова. Наши заводчики вынужденно пребывали в столицах. Проверка длилась более двух лет.
Это был один из самых трудных периодов в жизни Акинфия и Никиты Демидовых: обвинения в преступлениях вплоть до уголовных, расследования, вызванные обвинениями, нанесли чувствительные удары. Помогая друг другу (жизнь снова их сплачивала), братья ударам сопротивлялись, с невзгодами боролись. Преодолев трудности, вышли из испытаний окрепшими.
Немало нового и важного для Демидовых происходило в это время и на Урале. 17 марта 1734 года Геннин от руководства здешними горными заводами был наконец освобожден. Ему на смену пришел В.Н. Татищев, давний знакомец Акинфия Демидова.
Получив инструкцию, Татищев тронулся в путь летом. Прибыв в Екатеринбург 1 октября, приступил к изменениям в управлении горной промышленностью края. Вводимые им правила существенно стесняли свободу частных промышленников, Демидова, отвыкшего от мелочной опеки, в особенности.
Татищев, исполняя данную ему при отправлении на Урал инструкцию, ввел практику посылки на частные заводы шихт-мейстеров— горных чиновников, которые контролировали их работу: следили, чтобы заводчики «в пользе промыслов не повреждали», не принимали беглых, подавали правильные отчетные данные и прочее. Акинфию только и оставалось, что терпеть и, усмотрев подходящий повод, жаловаться. Что он, находясь вдали от терпящих невзгоды заводов, и делал, веря, что разлука с ними вечно не продлится.
Итак, Демидовы не просто выпутались из неприятностей, но преодолели трудности, показав себя способными решать задачи государственной важности и в то же время беззащитными перед абсолютистской властью.
С благополучным для Акинфия завершением Следствия о заводах начинается короткий, меньше десятилетия, период относительно спокойного и весьма успешного развития бизнеса. Ему удалось отрегулировать отношения с властью.
В 1740 году «за размножение рудокопных заводов» получил чин статского советника, а в 1742 году за статским последовал чин действительного статского советника (соответствовал рангу армейского генерал-майора).
А незадолго до смерти Акинфия императрица Елизавета Петровна издала указ (от 24 июля 1744 года), в котором объявила о намерении «содержать» заводчика «в собственной протекции и защищении».
Основу хозяйства Акинфия Демидова по-прежнему составляли предприятия черной металлургии. Он их и строил, и реконструировал. Схема, при которой передельные заводы выносились ближе к лесам, при наличии налаженной коммуникации между ними и заводами доменными себя оправдывала. Еще лучше получалось, когда передел приближался к Европейской России, поглощавшей большую часть продукции.
Один завод, Висимо-Шайтанский, Акинфий начал строить в 1739 году, другой, Верхнелайский, — в 1742. Успешно расширялось производство меди. На Кунгуре Акинфий поставил в общей сложности четыре завода.
Разумеется, Акинфию удавалось воплотить в жизнь не все свои планы. Иногда мешали объективные обстоятельства. Иногда — появление более сильных игроков.
Строительство Барнаульского завода, начатое в 1739 году, продолжалось без малого пять лет. Затем дело заглохло — за год, оставшийся до смерти Акинфия Демидова, строительство новых объектов не продвинулось дальше фундаментов.
В то время медленно умирал его Тульский завод. Дефицит угля, без которого не могли действовать домны, усугублялся, затраты на производство увеличивались. К середине — второй половине 1730-х годов проблема достигла невиданной остроты. В 1744 году Акинфий остановил единственную домну Тульского завода. Несколько последующих лет на предприятии работали только молотовые.
За 20 лет самостоятельного управления хозяйством Акинфий Демидов не построил ни одного завода в центре европейской части России потому, что проблема с углем, ставшая одним из основных стимулов, развернувших Демидовых в сторону Урала, только усугубилась.
Все элементы хозяйства Акинфия были продуманно взаимосвязаны. По мере роста хозяйства связи крепли и усложнялись. Но незаметно подошло время, когда пора было подумать, как это хозяйство сохранить
Следуя примеру отца, свое дело Акинфий передает младшему из трёх сыновей Никите. Естественно, что старшие, имевшие больше опыта считали себя обделенными. У Прокофия за плечами было относительно самостоятельное управление Тульским заводом, у Григория — соляными промыслами в Соликамске.
Первые 24 года своей жизни Акинфий Демидов провел в Туле. С передачей отцу Невьянского завода перебрался на Урал. Оттуда тоже время от времени уезжал. Но все же именно Невьянский завод стал на два десятилетия его «штаб-квартирой» — местом, откуда он совершал необходимые «по делу» поездки по Среднему Уралу и Приуралью и куда неизменно возвращался.
После смерти отца к привычной заводской работе Акинфия добавилась и та, что прежде брал на себя Никита старший . Акинфий становится более публичным и более… политичным, — в том смысле, что вынужден работать еще и с представителями высшей власти. Как следствие, немалую часть времени проводит вне Урала. Добавим к этому вынужденные, подчас принудительные, задержки в столицах и Туле в связи со Следствием о заводах в середине 1730-х годов.
В этот период обжитое гнездо на Невьянском заводе уже не исчерпывает образ дома в его сознании. Теперь его дом — «не дом и не улица». Во многих городах появляются принадлежащие ему дворы, на них — «хоромы», которым достается частичка нового, совокупного представления о доме.
Еще в 1726 году, в апреле, Акинфий купил у графа П. Апраксина дом в Петербурге, на Васильевском острове. Его приобретение обошлось ему в десять тысяч рублей
Любопытна деталь, свойственная окружению демидовских домов при Тульском и Невьянском заводах. На обоих, а также на заводе Нижнетагильском, существовали часовые башни — объекты, для той эпохи не принадлежавшие к широко распространенным.
Акинфий оставил после себя 25 заводов, из которых 18 построил сам. Промышленное хозяйство, оставленное отцом, расширилось при нем примерно втрое Стоимость его предприятий (строений и оборудования), без учета алтайских, составляла приблизительно 400 тысяч рублей.
Территория, на которой раскинулось «Ведомство Акинфия Демидова», к концу его жизни охватывала огромную площадь. Отдельные центры его «ведомства» были между собой технологически связаны: между ними перемещались люди, сырье, полуфабрикаты, готовая продукция. Организация транспортных потоков требовала прокладки и обустройства дорог, сухопутных и водных, многих из которых до Демидовых не существовало.
Дороги — всего лишь одно из проявлений огромных по масштабу перемен, которые принесли Демидовы в только еще начинавшие обживаться края. Благодаря им сюда перемещалось население, здесь возникали заводские поселки, со временем превращавшиеся в города.
Каким был Акинфий? Акинфий, как и его отец, обладал прекрасной памятью. Исключительное место, в системе ценностей Акинфия занимал личный труд. Торговое предпринимательство — дело для него куда менее достойное, чем промышленное. Обширность всё возраставших прикладных знаний и стремление к их применению роднят Акинфия с Петром Великим. Для него характерно мощное стратегическое мышление и ярко выраженный талант управленца. При Акинфии всё работало как часы и несомненно имело запас прочности. Иначе в те годы, когда он был вынужден покидать заводы и долго жить от них в отдалении, всё быстро бы рухнуло. А оно устояло.
Основатель династии умер на семидесятом году жизни, а старший сын и до этих лет не дожил.
Отец скончался на заводе. Сын — на пути с одних заводов на другие.
