Эта семья тоже жила в нашем доме в 11 подъезде. Златопольский Моисей Лазаревич — директор УНИХИМа, был репрессирован и расстрелян в августе 1938 года. Примак Софья Исаевна — его жена, Лена — дочь. Нет фото его сыновей. Старший — Владимир, 19 лет пошел на фронт автоматчиком и был убит практически сразу. А младший — Юрий — часто приходил в наш двор и подолгу сидел на лавочке.
Златопольский
Златопольский М.Л. — фигура легендарная. И даже революционная. Он был членом партии БУНДа. Потом ВКП (б). А в анкете написано в графе «профессия» — еврейский народный учитель. Он был прирожденным организатором, хозяйственником. Наукой не занимался, но во времена его руководства институт расцвел, работники получали хорошие зарплаты, ездили отдыхать на юг (на свои базы), было хорошее питание и (главное!) снабжение лабораторий. Открытия делались выдающиеся! Его даже в соавторы некоторые ученые ставили, когда писали научные статьи.
Наш дом уцелел тоже благодаря ему. Там рассматривалась какая-то схема о его передаче партийным функционерам. Но он воспрепятствовал.
Дело и приговор
Его дело относилось к троцкистким, хотя доказательств вообще никаких в деле нет! Доносов нет, а есть только протокол партийного собрания. Надо сказать, что в то время в УНИХИМе (а это был большой научный институт человек на 500 да ещё с заводом) партийных было только 11 человек. Почти все тоже жили в нашем доме. Вот на этом собрании его осудили, да и уволили.
Моисей Лазаревич, понимая к чему двигается дело, взял да и уехал на какие-то фосфоритовые рудники, решил законспирироваться (потеряться), а там устроился экономистом. Семья осталась здесь. Но его нашли, арестовали (без ордера!) и привезли в свердловскую тюрьму. Там допрашивал сам начальник УНКВД Боярский. Вменялось ему, что он развалил химическую промышленность на Урале.
Златопольский написал обширное объяснение на все вопросы. Ошибки ошибками (признался!), но ведь открытия были сделаны, заводы заработали… И все равно кровавая «молотилка» работала.
Понятно, что он думал: дадут-мол пятерочку или десяточку, потому что ошибся, но не смертельно же! А никто и не читал его объяснений.
Цитата из его дела: «Дело Златопольского заслушано в закрытом судебном режиме. Подсудимый виновным себя не признает. От показаний отказывается. В последнем слове подсудимый ничего не сказал». Приговор 10 августа 1938 года — высшая мера. Приведен в исполнение.
Последняя страница 82-страничного дела:
Верховный суд СССР. Определение №4п-08471/57 военной коллегии Верховного суда СССР от 21.12.1957:
«…дополнительной проверкой вскрыты новые обстоятельства, свидетельствующие о невиновности и необоснованности осуждения Златопольского-Гольдфельда.
Военная коллегия определила:
Приговор Верховного Суда СССР от 10.08.1938 г. в отношении Златопольского-Гольдфельда М.Л. по вновь открывшимся обстоятельствам отменить и дело о нем за отсутствием состава преступления прекратить»
На документе гриф «СЕКРЕТНО».
Ему было только 50 лет.
Его семья
Хотелось бы рассказать, каким он был человеком. Во-первых, семья была счастливая. Жили в двушке, работа рядом — через двор. Трое детей-школьников. Любили ходить на концерты с женой, в ресторан — напротив окон прямо! На работе «горел». И, да, его обожали. Ещё помнят. Добрым словом.
Жена его дожила до глубокой старости. Работала машинисткой в геологоразведке. Дочку в юности изнасиловали, она была хроменькая, дружила с ребятами во дворе из семей репрессированных. Тоже помнят, что хорошая подружка была. Потом окончила Лесотехнический институт. Работала. Сын его — Юра (они были двойняшки с Леной) работал рабочим, потом стеклодувом. По его воспоминаниям — поступить в вуз для детей репрессированных была проблема.
На доме установлена памятная табличка «Последний адрес». Заявителем тоже была я, а деньги дал неизвестный человек. Просто пришел и сказал: хочу вложиться в это дело. Имя Златопольского я нашла на мемориале «12 км». Помню, был морозный солнечный октябрьский день. Погладила буковки и поехала домой.
Вечная память и вечный покой.
А в УНИХИМЕ висит его портрет.
