Часть I. Путешествие на Ухту
Где то в начале прошлого года на портале Научной библиотеки Коми научного центра Уральского отделения РАН, в разделе «Электронная библиотека», я с интересом прочитал небольшую, всего 35 страниц, книгу «Река Ухта, нефтяные месторождения в её районе, пути сообщения и население. Доклад собранию инженеров путей сообщения инженера Толубеева».
За сухим названием – доклад, – замечательное описание реки Ухты, суровой северной природы и лесов зырянского края, выкладки геологического строения Ухтинского района и его нефтяных богатств. В летние сезоны 1908-1909 годов на Ухте работала изыскательская партия Министерства путей сообщения под руководством инженера Евгения Густавовича Иогансона. Экспедиция работала по направлению Вымь – Веслянка – Тобышь – Ухта, проводя гидрологические исследования на предмет возможного соединения реки Ухты с Камой и Северной Двиной. В составе этой экспедиции, скорее всего, и был Толубеев, тогда то им и был собран материал для вышеупомянутой книги. Была ли это его личная инициатива, или делалось это по заданию министерства, сейчас сказать трудно. Однако уверен, что «…Доклад собранию инженеров путей сообщения» был весомым дополнением к официальному отчету изыскательской партии Е.Г. Иогансона.
Но вернёмся к книге. Я хочу кратко ознакомить читателя с её содержанием, начиная с описания реки Ухты.
Тут, наверное, надо сделать небольшое отступление и рассказать о том, как в то время добирались до реки Ухты. Путь пролегал через Ухтинский волок, т.е. водораздел 
между Ухтой и впадающей в р. Вымь речкой Шом-Вуквой и её истока – речки «с очень неприличным названием», как написал о ней один путешественник. Предприниматели и искатели приключений по земской дороге доезжали до с. Турья, а затем на лодках вверх по течению р. Выми, до впадения в неё р. Вуквы. Волок имел длину 6 верст. В перевозке были задействованы лошади, запряженные в длинные повозки, приспособленные именно к перевозке лодок, а грузы и багаж разгружали и везли на отдельных подводах. На переволок лодок уходил почти весь день. Именно этим путем чаще всего и попадали на р. Ухту. Внимательного читателя, наверное, заинтересовало, что это за речка с неприличным названием. Так вот, исток реки Шом-Вуквы называется Гавнюга (Гöвнюга, коми). Гидроним этого названия не совсем ясен, но об этой реке, оправдывая название, которое дали ей вымские зыряне, хорошо написал журналист Б. В. Безсонов, побывавший на Ухте: «От впадения последнего ручья, Вуква меняет свое название… и становится она просто скверным болотистым ручьем шириною аршина в 4, извивающимся по сплошному, грязному, жидкому кочкарнику, заросшему ивовыми кустами и тальником».
Основная часть книги посвящена, конечно же, Ухтинской нефти, её добыче, бурению скважин и тем трудностям, с которыми приходится сталкиваться ухтинским нефтедобытчикам. Вот как автор описывает свои первые впечатления от встречи с Ухтинской нефтью.
С большим сожалением Толубеев пишет, что не смотря на то, что район Ухты имеет большие перспективы в части добычи нефти, предприниматели не спешат вкладывать в разведку, бурение и добычу свои средства.
«Ведение даже незначительных работ на Ухте затрудняется, а подчас становится даже невозможным, главным образом, из-за полного отсутствия каких бы то ни было путей сообщения, из-за полной отчужденности, заброшенности зырянского края. Весь зырянский край, особенно северная его часть, обнимающая верхнюю часть р. Выми, р.Вишеру, часть р.Ухты и верхнюю часть р.Ижмы, знает лишь один способ передвижения – по рекам. Реки, такой богатой сетью покрывающие этот край, одни поддерживают в нём жизнь. Ухтинским месторождениям никогда не дождаться более светлого будущего, если не будет предпринято, в самом непродолжительном времени, устройство здесь каких бы то ни было путей сообщения».
Наглядным примером необходимости нормального сообщения с Ухтой приводится Толубеевым история доставки А.Г.Гансбергом первого груза для разведочного бурения на Ухте. 22 марта 1903г. Гансберг отправился из Москвы в Архангельск с багажом и 450 п. груза. На Ухту он вёз обсадные трубы, насосы для шахтного и промывочного бурения, кузнечное оборудование, слесарные инструменты, блоки, горн, лабораторию и другое оборудование. После долгого пути: по железной дороге, гужевым транспортом, на баркасах и лодках по рекам, с большим количеством перегрузок он только 3 июня добрался до Выми. Здесь весь груз погрузили на 24 лодки и по Выми и Шом-Вукве, через волок, 12 июня он прибыл на Ухту. В пути груз пробыл почти два месяца. Доставка обошлась Гансбергу в 1620 рублей. Большие по тем временам деньги.
Побывал Толубеев и на промысле Александра Георгиевича Гансберга. По словам автора, Варваринский промысел можно считать образцовым, а Гансберг самый самый деятельный и успешный нефтепромышленник на Ухте.
Подводя итоги своего пребывания на Ухте Толубеев пишет: «Заканчивая настоящее сообщение, считаю необходимым привест здесь одно весьма компетентное мнение, глубокая логичность которого представляется неоспоримой. Горное Ведомство, предоставляя частным лицам делать разведки нефти на ухтинских месторождениях, не предприняло со своей стороны ничего или, во всяком случае, отнеслось совершенно индифферентно к выяснению вопроса о пригодности ухтинского нефтеносного района для широкой эксплуатации нефти. Только правительственные разведочные работы могут вывести из полного застоя и области авантюры, быть может, грандиозные ухтинские месторождения».
Часть II. Под сенью Голливудских холмов
Прочитав книгу мне захотелось побольше узнать об авторе. В выходных данных книги ничего кроме фамилии – инженер Толубеев, не сказано. В своих поисках я оталкивался от того, что он является работником Министерства путей сообщения и не ошибся. Первые сведения о Толубееве я почерпнул из двух документов: это «Список личного состава Управления внутренних водных путей и шоссейных дорог и подведомственных ему установлений» за 1907г. и «Адресная и справочная книга г.Петрограда» на 1917г.
Александр Анатольевич Толубеев родился 27 августа 1882 года в г.Люблин, Польша (в то время Царство Польское в составе Российской империи) в семье статского советника Анатолия Ивановича Толубеева и его жены Надежды Ипатьевны. Кроме старшего, Александра, в семье была дочь Наталья. Наталья Анатольевна Толубеева окончила Санкт-Петербургский женский медицинский институт — первое в Российской империи частное женское медицинское высшее учебное заведение. Работала врачом в Павловской больнице. До 1935 года работала и жила в Ленинграде.
В 1906 году Толубеев окончил Институт инженеров путей сообщения императора Александра I, в Санкт-Петербурге. С 15 октября того же года был причислен к Министерству путей сообщения и в качестве инженера откомандирован в одно из его подразделений — Управление внутренних водных путей и шоссейных дорог. За тем был отдел по обследованию бассейна реки Печоры и Департамент по строительству железных дорог. Дальнейшее направление поиска дал некролог в эмигрантской газете «Новая заря» от 9 июля 1940 года, выходившей на русском языке в Сан-Франциско. Из него я узнал как складывалась судьба нашего героя и как он оказался в Америке.
Октябрьская революция 1917 года застала Толубеева на строительстве 
железнодорожной линии Ташкент – Верный (с 1921 года Алма-Ата) в должности начальника участка и зам.начальника строительства. Не приняв революцию, Александр Анатольевич уехал в США и поселился в Лос-Анжелесе. В Америке, как и многие эмигранты, Толубеев поменял фамилию. Теперь он Александр Толубофф. Устроившись в фирму, занимавшуюся архитектурным проектированием, работал чертёжником. После землетрясения в Санта — Барбаре (Калифорния), 29 июня 1925 г., участвовал в проектировании новых жилых домов и общественных зданий города, разрушенного стихией. Переезжает в Голливуд и по протекции устраивается на работу в кинокомпанию MGM.
С 1927 по 1934 год Толубеев работает в Голливуде, на студии Метро-Голдвин-Майер, сначала ассистентом арт-директора, а потом и арт-директором. В 1935 году Александр Анатольевич перешёл в студию независимого продюсера Уолтера Вангера, снимавшего фильмы для кинокомпаний Paramount и United Artists. За 12 лет работы в Голливуде в активе Толубеева, как художника-постановщика, 32 фильма. Популярный журнал The Saturday Evening Post в 1938г. назвал его «…самым выдающимся арт-директором Голливуда». За три фильма: «Мода-1938» (1937г.), «Алжир» (1938г.) и «Дилижанс» (1939г.) Александр Толубеев был номинирован на премию Оскар за лучшую художественную постановку. В Америке Александр Анатольевич женился. Его супругой стала Теодора Макманус, дочь известного рекламщика, бизнесмена и мецената. В браке родился сын, которого назвали Александром.
Некролог дал ещё одну интересную информацию о Толубееве. В нём было написано, что по его проекту была построена церковь в Лос-Анджелесе. После недолгих поисков на одном из православных сайтов я наткнулся на статью Татьяны
Веселкиной «Три храма Города Ангелов. О православных приходах Лос-Анджелеса». В ней автор пишет: «Есть в городе даже храм, который, по передающемуся многие десятилетия из уст в уста преданию, был построен в 1920-е годы специально для съемок одного русского фильма. Фильм сняли, киношники уехали, а церковь – 
осталась и была подарена приходу». Речь в статье шла о Храме Пресвятой Богородицы. А фильм назывался – «Казаки». Как я выяснил, Толубеев, в то время, работая в Голливуде, действительно участвовал в съёмках этого фильма в качестве художника — декоратора. Ну, а кто, кроме русского человека, для русского фильма смог бы спроектировать православный храм? Окрыленный своим открытием и для его подтверждения я отправил сообщение иерею Свято – Богородицкого храма в Лос-Анджелесе отцу Алексию Чyмакову. По его поручению мне ответил клирик Виталий Ефименков. В ходе нашей переписки Виталий любезно предоставил фотографии храма, фото А.А.Толубеева, коротко рассказал о съемках в 1928г. фильма «Казаки» и историю постройки храма по проекту Толубеева. Привожу его ответ с небольшими сокращениями. «А.А.Толубеев действительно был архитектором декораций храма, использованного для киносъемки «Казаков» 1928 г., а позже — нашего первоначального Свято – Богородицкого храма. В свою очередь должен сделать небольшую поправку и развенчать легенду. Дело в том, что макет храма для фильма и наш первоначальный храм ничего общего между собой не имеют, кроме их архитектора. Долгое время бытовала неверная история (и я сам, к сожалению, поверил и распространял ее одно время в свою бытность секретарем и гидом по нашему собору), что именно этот съемочный храмик потом превратился в наш собор, когда его перенесли с площадки студии MGM. Дело было иначе: когда в 1928 г. русские жители Лос-Анджелеса увидали фильм «The Cossacks», им понравился казачий храм, который там фигурировал, и поскольку они как-раз были в раздумье о постройке церкви для своего домового прихода (основан в 1923 г.), они связались с киностудией и попросили назвать им имя архитектора этого храма. Те дали им имя Толубеева, с которым прихожане и связались. Он спроектировал им совершенно новый храм (хотя и несколько похожий на тот, что в фильме), и в том же году он был действительно построен на месте, где до сих пор стоит по адресу 650 Micheltorena Street. Хотя с тех пор он несколько раз достраивался и расширялся. Большой портрет Толубеева до сих пор сохранился у нас в архивах и одно время висел в приходском зале».
В 1939 году Александр Анатольевич заболел и 1 июля 1940 года, после тяжёлой и продолжительной болезни, скончался. Сообщения о его смерти были напечатаны в ведущем американском еженедельнике Variety , освещающем события в мире шоу-бизнеса и на странице газеты New York Times. Прах Александра Анатольевича Толубеева захоронен в колумбарии фамильного склепа семьи Макманус, который находится прямо под притвором церкви Святого Гуго в Блумфилд-Хиллз, округа Окленд в штате Мичиган.
